голову к небу и закрыл глаза, делая глубокие вдох и выдох. Прямо как я, когда лежала в багажнике.
– Какого черта ты побежала?
– Того же черта, которого ты меня в багажник засунул!
Впервые за весь день я увидела его смех, Валлес рассмеялся, но не по-грубому и высокомерно, как до этого, а как-то иначе. Как смеются старые друзья, вспоминая прошлое после долгой разлуки. Я даже опешила от такой искренности и открытости его эмоций. Напротив стоял какой-то другой мужчина, не Маркус Валлес, которого я знала еще пять минут назад. Он устало потер виски и посмотрел мне в глаза, улыбаясь.
– Нужно было тебя связать узлами ходзё-дзюцу, всегда знал, что пластиковые стяжки – чушь собачья.
Не знаю, о каких узлах он говорит, но это явно что-то малоприятное.
– Так и зачем мы здесь? – мое решение сменить тему было напрасным, его улыбка испарилась и снова передо мной возвышалась безэмоциональная стена.
– Вообще-то я вез тебя не в парк, но ты так сильно меня взбесила, что я решил тебя здесь закопать. Потом, правда, передумал, остановился на стоянке, чтобы вытащить тебя из багажника и посадить обратно в салон, но ты меня ударила и побежала, как чумная в лес. Теперь я снова думаю, что хочу тебя здесь закопать, – сложно понять по его равнодушной интонации, шутит он или говорит правду. Сарказм это, дерзость или что это вообще такое? Я просто молча смотрела на него, в полном непонимании – стоит ли на это что-то отвечать. Только сейчас, когда сердце не отбивало чечетку в груди после пересечения местности, я почувствовала жгучую боль в ногах. Адреналин рассеялся вместе с моим обезболивающим эффектом, я поняла, как сильно изранила ступни, пока бежала по лесу босиком. Казалось, вечность прошла в молчании, пока мы стояли и смотрели друг на друга. Он молча подошел ближе, почти вплотную ко мне, вздохнул и подхватил на руки. Из-за его непредсказуемого поступка пропал дар речи, я даже не пыталась вырваться.
– Что? Что ты делаешь?
– У тебя ноги в крови, – он взглянул мне в глаза и крепче обхватил талию, – безрассудная…
Что? Как мне себя вести? Только что я убегала от него через весь лес, а уже сейчас он несет меня на руках. Я не хочу обнимать его, он и так слишком близко. Поэтому слегка облокотившись к его плечу, я отвела глаза, чтобы не встретится с ним взглядом. Может, было бы верным решением поблагодарить его за чуткость, он заметил, что я испытываю боль. Но ведь если бы не его чудовищные поступки – этой ситуации вовсе бы не случилось. Значит, мы в расчете. Нет. Никакого расчета. Значит, теперь, будем считать, что он искупил вину. Он совершил ошибку – он ее исправил. Мой характер не подарок – но это не повод душить меня, закрывать в багажнике или даже кричать на меня.
Он нес меня через весь лес по протоптанной тропинке, и его дыхание даже не сбилось, будто я вешу – ничего.
– Как ты на удивление молчалива, в поездке стоило помолчать точно так же, когда я тебя об этом просил.
Его фраза не звучала, как претензия, скорее