спится? – спросил Пэрли.
– Накоптил, как в аду, – пропустив вопрос мимо ушей, недовольно произнесла она. – Даже в коридоре чувствуется.
– Очень хотелось покурить.
– Выпьешь? Тут еще пара глотков осталась.
– Почему бы и нет, – ответил Пэрли.
– Какой же дурак откажется от выпивки? – заметила Джинджер, взяла фляжку с комода и открутила крышку.
«Накачаться виски – неплохой способ заглушить грохот выстрела, до сих пор звеневший в ушах. Но есть и другой, более действенный способ забыться – заняться сексом. Тело, в отличие от мозга, угрызениями совести не мучается: с этой точки зрения смерть старого афериста не имеет никакого значения», – размышлял Пэрли, разглядывая соблазнительную женщину в тонком халатике.
Он взял фляжку и отхлебнул виски. Джинджер погладила его по руке, забрала фляжку, глотнула тоже и с усмешкой спросила:
– О чем задумался?
Пэрли пожал плечами: как будто и так не ясно. Однако решил разыграть простачка:
– Да так, ничего особенного. Думаю о том о сем.
– Короче, попусту тратишь время, – заключила собеседница.
В следующий миг Джинджер оказалась рядом: нет, она не набросилась на него, но набежала, точно зашипевшая волна прибоя на берег.
«Если бы в ее власти было стать со мной единым целым: просочиться внутрь, смешаться с кровью, поразить нервную систему, – она бы непременно это сделала».
Джинджер прижалась к Пэрли, обвила руками его шею и впилась в губы. Тело молодой женщины пылало: кровь, подобно огненной лаве, бежала по жилам и невыносимо обжигала. Срывая одежду, они повалились на кровать. Пружины взвыли, точно духовой оркестр, и разбудили, наверное, не только чету Невинсов и весь Стоунфилд в придачу, но и героического Сэмуэля Петри Бланкеншипа, давно почившего вечным сном.
Что такое нежность, Джинджер, похоже, не ведала: она не целовала, а беспощадно вторгалась в рот, орудуя губами и языком. Ее прошиб пот, и от этого аромат жженых роз вспыхнул ярче. Пэрли был уже на грани. Вдруг Джинджер, еще мгновение назад бившаяся в экстазе, остановилась, перевела дыхание и сказала:
– Подожди… подожди…
Соскочив с партнера, она подошла к комоду и достала из сумочки тот самый револьвер.
Пэрли оцепенел, не в силах отвести взгляд. Следом она вытащила коробку с патронами, вытянула один, вставила в барабан, крутанула его и защелкнула. Прыгнув, как кошка, она вновь оказалась на любовнике. Лицо Джинджер лоснилось от пота, а глаза горели желанием.
– Стой! – прохрипел Пэрли. – Что ты…
– Держи! – скомандовала Джинджер, вручая ему оружие. – Давай! Вставь револьвер мне в рот, а затем хорошенько трахни!
– Что? – изумился он.
Джинджер одной рукой схватила Пэрли за волосы, а другой направила револьвер на себя.
– Я сказала: трахни меня! Сейчас же!
– Но…
– Взведи курок! Давай! Живее! – крикнула она.
Пэрли послушно взвел