брату.
– Гена, давай договоримся на будущее, что ты больше не будешь допускать утечку информации. И перед тем как кому-то что-то сказать мы это будем обговаривать. В проекте задействованы несколько человек, и я надеюсь, твой поступок не повлияет на их решение принять тебя в рабочую группу над проектом, – спокойным голосом сказал Игнат Гене, щёки которого тут же вспыхнули от осознания того, что он натворил.
Гене повезло, ни Даниил, ни Борис Иванович не стали обладателями последних новостей училища на момент когда кадеты собрались вместе с физиком в лаборатории. Этим осенним субботним утром они составили правила работы группы. Предполагалось, что каждые выходные, кроме тех, когда кадеты навещают своих родных и близких, возвращаясь в семьи, они будут проводить на даче у Бориса Ивановича. Две ночи и два дня, с пятницы после ужина до ужина в воскресенье. Уроки они должны будут делать заблаговременно, чтобы ничего их не отвлекало от работы над экспериментами.
– Сегодня, после обеда, я вас отвезу к себе и там мы обстоятельно проговорим план действий. А сейчас у вас есть время на то, чтобы выполнить домашние задания, – строго сказал Борис Иванович.
В пять часов вечера кадеты, оглядываясь по сторонам, рассматривали домашнюю лабораторию своего педагога. Чего здесь только не было.
– Да если это всё сложить, то можно и подводную лодку собрать, – хихикнул Гена и тут же умолк, поймав строгий взгляд Бориса Ивановича.
– Я предлагаю начать наше первое собрание с того, что определить возможные варианты, по которым мы пойдём, – сказал Борис Иванович, освобождая доску на стене от каких-то записей и подготавливая пространство для новых идей.
– Я думаю, что мы можем провести эксперименты по самым известным попыткам создания вечного двигателя и провертеть их на состоятельность, – предложил Олег.
– Известные эксперименты имеют доказательства о невозможности создания вечного двигателя первого и второго рода и более того закреплены постулатами Кельвина: – «невозможно создать периодически действующую машину, совершающую механическую работу только за счёт охлаждения теплового резервуара» и Клаузиуса: – «самопроизвольный переход теплоты от более холодных тел к более горячим невозможен», – процитировал Борис Иванович.
– А как же мысленный эксперимент Джеймса Максвелла. Когда был продемонстрирован парадокс второго начала термодинамики, устанавливающего закон об энтропии? – спросил Даниил.
– Это кажущийся парадокс. Он предложил представить сосуд с двумя отделами, в одном из которых газ. Молекулы газа находятся в броуновском движении. Горячие молекулы первыми проникают через особую перегородку во вторую часть сосуда, таким образом, быстрые, то есть горячие молекулы газа через какое-то время окажутся во второй части сосуда, а медленные холодные останутся, где и были. Что позволит нагреть вторую часть сосуда и охладить первую без подвода какой-либо энергии к этой системе. То есть эксперимент не состоятелен без участия некого существа, которое будет контролировать этот процесс перехода