проводимой Преосвященным архиепископом Марком до создания Синодальной комиссии. Отказ от такого подхода неизбежно приведет к укоренению искажений церковной жизни. Наши наставники с 1927 года постоянно учили нас об уродстве сергианской модели церковной жизни. К сожалению, сергианство часто понималось поверхностно, в особенности его апологетами. В глубине этого явления стоит искушение человека властью – то есть гуманизмом, папизмом. Оно не только делает Церковь заложницей мира, но также искажает природу соборного организма, заменяя послушание по любви и свободе послушанием насилия, приказа.[49]
И все же наши иерархи и наставники всегда верили, что, несмотря на гонения в прошлом и соблазны в настоящее время, в Российской Церкви таится огромный духовный потенциал, который может быстро раскрыться при соответствующих условиях. Этому благоприятствует нелегкая жизнь народа в России и странах бывшего СССР. Гораздо труднее сдвинуться нам с нашим благо-бытом.
При правильном руководстве Церковь в России взмахнет крыльями и полетит. Нам же на Западе понадобятся большие усилия, чтобы изжить дебелость плоти и подняться над землей.[50] Первые поколения Русской Зарубежной Церкви видели себя представителями Святой Руси. Россия при всех ее грехах, приведших к революциям, имела, как общество, нечто, что было давно похоронено на «милом кладбище Европы».[51] Все дореволюционное русское общество признавало существование нравственных ценностей за пределами человека – закон совести. Гуманизм и его ценности – личная выгода, выживание – еще не проникли глубоко в сознание русского народа. Этой работой – переделкой сознания – занялись гуманисты-безбожники.
Трагедия сергианства заключалась в том, что в лице церковного руководства был принят в качестве законного принцип относительности, то есть выгоды, выживания. Лучшие люди России и зарубежья содрогнулись от этого. Именно поэтому Зарубежная Церковь прилагала напряженные усилия, чтобы осмыслить и сохранить принципы Святой Руси, дабы возвратить их будущей России как некий драгоценный залог. Этот залог – ценности духовные и нравственные, а также ориентиры для устроения национальной жизни вокруг Православия.
В кризисном 1933 году митрополит Антоний написал заместителю местоблюстителя патриаршего престола митрополиту Сергию подробное письмо.[52] В конце письма он напомнил митрополиту Сергию о его подарке – панагии – со следующей надписью: «Дорогому учителю и другу. Дадите нам от елеа вашего, яко светилницы наши угасают (Мф. 25, 8)». Митрополит Антоний как учитель и друг дерзновенно написал: «Предлагаем Вам спасительный елей веры и верности Святой Церкви».
Имеем ли мы теперь дерзновение так говорить с преемниками митрополита Сергия? Думается, что была возможность в 1990 году дать избитой и израненной Российской Церкви от нашего елея по образцу другой притчи: притчи о милосердном самарянине. В то время у Русской Зарубежной Церкви был огромный авторитет в России.