отодрал от рулона несколько кусков изоленты и передал мне, чтобы я заклеил щель.
– Изолентой можно починить все, – рассмеялся он.
– Отлично. Дам тебе тысячу рулонов и отправлю ремонтировать электростанцию.
На этот раз рассмеялись мы оба.
Радио продолжало сообщать подробности о крушении поезда, усиливающемся буране и аварии в электросети. Вся Новая Англия оказалась парализована. Налетел еще один «Франкеншторм» – на этот раз мощный поток воздуха с северо-востока столкнулся с областью низкого давления, поднимающейся с юго-востока. Метеорологи предсказывали, что из-за него в Нью-Йорке выпадет три-четыре фута снега. Более пятнадцати миллионов людей остались без электричества, а многие из них еще и без пищи, тепла и доступа к службам спасения.
Информация о крушении поезда поступала самая противоречивая. Какие-то очевидцы утверждали, что военные прибыли на место почти мгновенно. СМИ сообщили о происшествии только через несколько часов, и поэтому пошли слухи о том, что армия пытается замолчать факт гибели поезда. Кроме того, ничего не сообщали о причинах катастрофы.
По мере того, как уточнялись масштабы бурана и расходились слухи об аварии на железной дороге, настроение в квартире из веселого превратилось в напряженное.
Я снял шапку и шарф, расстегнул одолженный у Чака пуховик и попытался вытряхнуть снег, попавший за шиворот. Перешагивая через коробки и мешки, Чак пошел к кухонной стойке, чтобы включить керосиновый обогреватель, а затем стал искать удлинители.
В дверь постучали.
На пороге стояла Пэм.
– Уже вернулась? – спросил я.
Услышав стук, в комнату вошли Лорен и Сьюзи.
– Пришлось уйти.
Пэм огляделась, словно загнанный зверь.
– Что с тобой? – спросила Лорен.
– Сегодня вышли только один врач и половина сестер. Мы делали все, что могли. Сначала люди спрашивали про птичий грипп, затем начали просить лекарства и требовать, чтобы мы их приютили. А потом сломался запасной генератор.
– Боже мой! – Лорен прижала ладонь ко рту. – И что было дальше?
– Мы пытались закрыть пункт, но не смогли – люди отказались уходить. Включилось аварийное освещение, но они запаниковали и стали хватать все, что попалось под руку. Я попробовала их остановить…
Пэм закрыла лицо руками и заплакала.
– Люди не готовы – потому что всегда считают, что проблемы решит кто-то другой. И обычно они правы… однако сейчас никто им не поможет.
Она была права.
Ньюйоркцы, как бы они ни зависели от инфраструктуры, почему-то считали себя непобедимыми. В моем родном городе, недалеко от Питтсбурга, электричество то и дело отключалось из-за грозы или даже из-за машины, которая врезалась в столб, а вот в Манхэттене перебои с электричеством казались немыслимыми. Типичный список вещей для экстремальной ситуации у жителя Нью-Йорка обычно включал в себя такие вещи, как вино, попкорн и мороженое, и во время катастроф самую большую опасность для нью-йоркцев часто представляла скука.
– Пэм, здесь