их, замирая от страха. А если неизвестный рядом? Если подглядывает за ней?
Глава 8
Больше ничего странного не произошло. Никто не звонил, не слал подарков, а если за ней и следили, то Ника этого не замечала. Однажды ей показалось, что ее преследуют, но, видимо, наблюдатель попался не слишком опытный и выбрал для слежки белый «Ягуар». Не прошло и минуты, как Ника оторвалась от него и затерялась в плотном потоке транспорта.
Позвонила мама.
Разговор с ней помог Нике воспрянуть духом – для этого было достаточно узнать, что дома все хорошо. И у нее тоже – если не считать злополучного кулона. Вспоминая о нем, Ника снова настораживалась и думала о том, что где-то есть человек, считающий, что это в порядке вещей – посылать дорогие безымянные подарки незнакомым женщинам.
В субботу она подровняла волосы, сделала маникюр и отправилась в кино. В дороге снова постоянно посматривала по сторонам, на людей и машины, но не заметила ничего необычного.
Ровным счетом ничего.
В толпе не мелькало одно и то же лицо, ее никто не преследовал. Ника решила, что успокаиваться еще слишком рано, но на обратном пути вздохнула свободнее.
Следующий выходной прошел почти так же. Никто не следил за ней по пути в спортзал, на тренировке. На стрельбище она задержалась подольше, поскольку стрельба поднимала ей настроение. Потом занялась шопингом и почти совсем успокоилась. Особенно приятно было думать о только что купленной одежде.
В книжном она провела почти час, поужинала в любимом ресторанчике «Седьмое небо», потом опять побывала в кино. Ника ходила в кинотеатр редко. Но сейчас решила посмотреть два фильма подряд, чтобы неизвестный, приславший ей кулон, мог подойти к ней или подсесть в зале. Если он еще не покинул город, ей хотелось знать, кто он такой, как выглядит – иначе до конца жизни он будет мерещиться ей в каждом прохожем. Она хотела знать его в лицо, чтобы он перестал быть размытой зловещей фигурой, нарисованной воображением. Так что пусть уж лучше сядет в кино рядом с ней или подойдет после сеанса.
Но в темном зале рядом с ней никто не сел, а когда фильм закончился, никто не заговорил с ней и не толкнул, словно ненароком, – даже на стоянке, где Ника оставила машину. Она спокойно доехала домой.
Снаружи дом выглядел как обычно. На веранде горели фонари, сигнализация работала, в спальне Виленского наверху горел свет. Электронные часы на приборной доске показывали почти одиннадцать. Пора ложиться спать.
Ника припарковалась на своем обычном месте и вошла через заднюю дверь. Тщательно заперев ее, она двинулась в обход по дому, убеждаясь, что все окна и двери заперты. Она услышала, что в библиотеке работает телевизор, в коридор пробивался слабый свет. Значит, судья еще не лег. Оставлять включенным свет наверху – это на Виленского не похоже; он машинально гасит свет всякий раз, когда покидает комнату, даже если собирается вскоре вернуться.
Ника помедлила на лестнице, по ее спине вдруг побежал холодок. Может, старик спустился на минутку к новостям и увлекся?
До нее отчетливо доносился звук