он находился в гостинице. Его видели как минимум три человека…
– Этих трех человек можно подговорить.
– Поверь, в этом сомневаюсь не только я одна… Как и в тебе сомневаются многие.
– Кто?
– Ну, ты же не думаешь, что я оставила вчерашний инцидент без внимания?
– Уже дала на меня установку?
– Да, с тобой будут работать.
– Так в чем же дело? Бери оперов, поехали ко мне домой, пусть они проведут обыск…
– И что они там найдут?
– Ну, может, патроны от «СВД». Вдруг там та же серия…
– Не будет у тебя ничего, – покачала головой Антонина. – Ты же не дурак…
– Дурак. Во всяком случае, чувствую себя дураком… Хотел просто расставить все точки над «i», ну, и о сотрудничестве поговорить, а влюбился, как пацан… – проникновенно посмотрел на нее Скачков.
И Антонина поверила ему. И почувствовала, как запылали ее щеки.
– Не надо морочить мне голову.
– Ну да, я мог бы заморочить тебе голову нарочно… Очень даже мог… Но я не нарочно… Я, правда, еще не встречал таких женщин, как ты.
– И даже пойдешь со мной? – спросила она, взглядом показав на полицейского в бронежилете и с автоматом, который топтался у входа в здание ГОВД.
– И руки под наручники сам подставлю. Ну что, идем?
– А доказательства? – механически проговорила Антонина.
– С этим никак… Но можно поговорить с моими замами. Их у меня два, по охране и по долгам. Может, они тебе что-то интересное скажут.
– А могут?
– Ну, я ни с кем из них не договаривался, и, если мы поедем в офис прямо сейчас, ты сможешь застать их врасплох…
Антонина стронула машину с места, подъехала к прокуратуре и протянула руку:
– Мобильник!
Скачков все понял и протянул ей свой айфон.
Она вышла из машины, поставив ее на сигнализацию, чтобы Радик не сбежал. Ей понадобилось всего десять минут, чтобы поговорить с начальником отдела и получить разрешение. Он не одобрил ее идею, но и возражать не стал. В конце концов, Скачков находился под подозрением, и не так уж важно, кто отработает с его людьми, опер или следователь.
Она и сама не одобряла свое решение, но все-таки вернулась в машину и взяла курс на Москву. Глянув в зеркало заднего вида, Антонина увидела знакомый «Лексус», за которым следовал «Гелендваген».
– Не бойся, тебя не обидят, – усмехнулся Скачков.
– Еще бы, начальство знает, куда я поехала.
Она вдруг почувствовала себя полной дурой, которая сама себя загоняла в угол.
Ясно же, что никто ничего интересного ей не скажет. Если Скачков виновен в убийстве Панарина, он уже замел следы. А если убийца еще жив, то его к Антонине не подпустят.
Она осознавала безнадежность своей идеи, но с пути не сворачивала. И тешила себя глупой надеждой. Вдруг Скачков упустил из виду какую-то деталь, которую она сможет обнаружить, как зерно истины в плевелах лжи?
А может, он все же не причастен к убийству? Вдруг он в самом деле сам пытается найти убийцу, и ему действительно нужна поддержка со