единственным приплодом Главной. Если предположить, что Главная поступила в езду в четырехлетнем возрасте, то, стало быть, она несла работу четыре года; если же она поступила в езду пяти лет, то работала три года. Надо полагать, что эта работа оказала на Главную самое благотворное влияние. Здесь я невольно припоминаю слова нашего незабвенного ветерана-коннозаводчика В.П. Воейкова, чьи мемуары я читал в отрывках – к сожалению, они никогда не были напечатаны. Давая наставления своим сыновьям о том, как надлежит вести заводское дело, Воейков писал, что заметил: те рысистые кобылы, которые ходили у него под охотой и потом поступили в завод, давали резвых жеребят. Отсюда он сделал вывод, что кобыл, поступающих в завод, необходимо работать. На примере охотниковского Ветерка это положение подтвердилось. Теперь все это для нас азбука, но в те времена слова Воейкова звучали откровением.
Шемснур 2.15 (Вармик – Леда), р. 1903 г., рыж. в сед. жер. зав. Н.И. Родзевича
Тоня Р. 4.38,4 (Вармик – Межа), р. 1901 г., гн. коб. зав. Н.И. Родзевича
Эсперанс 2.24 (Вармик – Милушка), р. 1906 г., гн. коб., сестра Барина-Молодого
Вий 2.16,1 (Вармик – Таковская), р. 1909 г., вор. жер.
Ветерок 2.16,7 (Вий – Утрата), р. 1915 г., кар. жер.
Реум 2.13,7 (Барин-Молодой – Проталинка), р. 1913 г., гн. жер.
Керамика от Реума, р. 1930 г., мать Квадрата
Турчаночка 2.16 (Барин-Молодой – Турочка), р. 1918 г., у В.В. Костенской (возможно, на фото с лошадью)
Вожак 2.15,5 (Лесок – Вольная-Ласточка, дочь Ветерка), р. 1899 г.
Ледок 2.11,7; 4.43 (Вожак – Леди), р. 1909 г., гн. жер.
Шквал (Ветерок зав. В.П. Охотникова – Лучина), р. 1886 г., сер. жер. зав. гр. И.И. Воронцова-Дашкова
Ментик 4.53,6 (Лесок – Ментичка), р. 1897 г., зав. Щёкиных[8]
Меценат 2.14,3 (Ментик – Краля), р. 1914 г., вор. жер.[9]
Ментичка 2.28,4 (Ментик – Мощная), р. 1914 г., мать рекордистки Муравушки 2.10
Барчук (Барин-Молодой – Молния), р. 1912 г. Фото 1926 г.
Муравушка 2.10,6 (Барчук – Ментичка), р. 1925 г., вор. коб.
Вернемся к рассказу Якунина об охотниковском заводе.
«После заводских жеребцов были показаны заводские матки. Они произвели на меня очень большое впечатление. Здесь я увидел, что Пономарёв не прав: состав кобыл был такой, какого я не видел потом в других заводах. Правда, все кобылы были некрупны, около трех вершков, но замечательно глубоки, сухи, низки на ногах, правильны и очень породны. Я весь был под впечатлением от этих кобыл и мечтал уже купить чуть ли не лучших из них. Все они были в превосходном порядке. Молодежь мне понравилась меньше: попадались лошади чересчур мелкие, у некоторых спины были слабоваты, у других – тяжелые головы; кроме того, они были худы и, видимо, мало работались. В заводе все внимание было сосредоточено