нет никого.
– Вставай тогда, – тихо сказала Острозубка.
– Ты первая.
– Боишься?
– Нет.
– Тогда вставай.
– Не хочу.
– Да сколько можно, – громко сказала Ушка и поднялась на лапы, – вы так до вечера будете спорить. Всё, я встала! Если заметят меня, то заметят всех!
– Никто вас не заметит, – раздался насмешливый голос.
Острозубка и Красноклык вскочили и стали оглядываться по сторонам.
– Кто здесь? – громко спросила Ушка, доставая топор.
– Ну не надо так сразу за топор хвататься, девочка, – сказал голос, – поранишься ненароком.
– Выходи и я тебя без топора так отделаю, что месяц под себя ходить будешь, – пригнув уши к голове, сказала зайчиха.
– Хорошо, хорошо, только не бей!
Из-за толстого дерева вышел взъерошенный заяц с одним ухом, закутанный в грязные тряпки и опирающийся на сучковатую палку.
– Вот он я, – поклонившись, сказал заяц и, волоча правую лапу, направился к Ушке, Отрозубке и Красноклыку.
– Стой! – вытянув лапу, сказала Ушка, – кто ты и что здесь делаешь?
Заяц с опаской покосился на топор в её лапе, грустно вздохнул и сел, прислонившись спиной к дереву.
– У вас курить есть? – спросил он.
Острозубка достала из пачки сигарету, и пошла было к нему, но Ушка её остановила.
– Мы не знаем, кто это, – сказала зайчиха, – может, это один из тех насильников, о которых нам рассказывали в школе. Может, у него нож под этими тряпками спрятан. Кинь ему сигарету и спички.
Острозубка кинула зайцу сигарету и коробок спичек. Тот поднял их дрожащей лапой и с наслаждением закурил.
– Да, – блаженно произнёс он, выдохнув дым, – сейчас бы ещё стаканчик водочки! Было бы вообще замечательно! М-м-м…
Ушка нервно застучала лапой по земле.
– Кто ты такой? – чеканя каждое слово, спросила она.
– Лесной чокнутый? – предположил Красноклык.
– Да не похож, – ответила Острозубка.
– Меня зовут Зубогрыз, – медленно сказал одноухий заяц, – и я здесь живу. Уже очень давно, между прочим. А сегодня иду себе, ковыляю потихонечку, смотрю – детишки по лесу шастают, дровишки таскают. Ну, мне интересно стало, дай, думаю, спрячусь, да посмотрю, что они дальше делать будут. А детишки испугались, на землю попадали. Не было там никаких грачей, детишки!
– А ты откуда знаешь? – спросила Ушка.
– Грачи так высоко не летают – им с такого расстояния ничего не разглядеть, – ответил заяц, – это же не орлы, а грачи!
Он засмеялся хриплым смехом, но тут же начал захлёбываться от кашля. Кашель словно разрывал его грудную клетку, внутри что-то булькало и клокотало. Заяц отбросил недокуренную сигарету, опустился на корточки и ребята увидели, что из его рта потекла тонкая струйка крови.
– Надо ему помочь! – воскликнула Острозубка.
Зубогрыз вытянул лапу вперёд и прохрипел:
– Не надо, не надо. Сейчас всё пройдёт.
Кашель действительно скоро прошёл и заяц, вытерев