начиная с середины XVIII века, когда город застроился и дома стали строить тесно один возле другого. Так в мае 1771 г. сгорели все дома на 10, 12, 23 линии Васильевского острова; в 1774 году между Адмиралтейством и Мойкой выгорело свыше 140 домов. Как противопожарная мера – были введены ночные сторожа, на месте деревянных часто приказывали строить дома каменные. Но меры эти далеко не могли предотвратить несчастий и в начале XIX века, благодаря отсутствию пожарной площади – продолжали выгорать иногда целые кварталы.
Е. П.
Сборник «Петербург и его жизнь» 1914 год
Николаевский дворец в Санкт-Петербурге в 19 веке, литография по рисунку И. Шарлеманя
По всем
Авсеенко Василий Григорьевич
Из письма заезжего провинциала
Пишу тебе, душа моя Гуськов, на второй же день по приезде в Петербург. Надобности в этом никакой нет, но хочется поделиться впечатлениями, как говорил поэт Пушкин.
Петербург, я тебе скажу, чудесный город, только совсем не такой, каким я воображал его. Начать с того, что все тут очень просто. Выходишь из вагона и видишь голую закоптелую стену. Вошел в вокзал – опять голые стены, и тоже как будто прокоптелые. А я думал, что тут иначе и ступить нельзя, как по коврам, и что на каждом шагу взор услаждается чем-либо грандиозным или художественным.
Повез меня извозчик по Невскому, и надо сказать – плюгавый какой-то извозчик: у нас в Ростове они гораздо лучше. Но и Невский тоже, надо признаться, разочаровал меня: улица широкая, дома преогромные, но все их украшение состоит из громадных вывесок. Ехать же очень трудно, потому что то правая сторона загорожена, то левая; это оттого, что теперь починяют мостовую. Два новые дома обратили на себя мое внимание: стоят почти рядом, оба из одного и того же белого камня, и в одном один банк, а в другом – другой. Полагаю, что и все остальные банки выстроятся точно так же, и тогда будет очень удобно узнавать их среди других домов. А трактиры все имеют вывески зеленого цвета.
Ты понимаешь, что почистившись и переодевшись я тотчас вспомнил именно о трактирах, так как мне есть хотелось. И чтобы скорее изучить эту часть, я позавтракал кряду в двух. Это очень возможно, потому что порции подают маленькие. Машины играют и скатерти довольно чистые, но великолепия, о котором мы оба мечтали, никакого нет. Со мною рядом очень видный генерал сидел, и ему подали точно такое же соломенное стуло, как и мне. А насчет Доминика это все враки, будто там можно поесть пирожков и улизнуть не заплативши: я для проверки попробовал так сделать, но меня тотчас остановил лакей в синей куртке с зеленым передником и довольно строго вернул к буфету. Буфетчик же, давая сдачу, так пристально на меня смотрел, точно глазами фотографию снимал.
Обедать, душа моя, поехал я за город, и для этого взял громадное шестиместное ландо. Представь себе, что такой экипаж здесь стоит гораздо дешевле двухместной коляски и даже пролетки. Правда, ландо это громыхало и скрипело и