движений и вольных ремарок. Иными словами, его профессиональная идентичность предполагает взаимопротивоположные ролевые позиции, структуралистически это понятно, но содержательно кажется неким отступлением от общих принципов. Наше положение диагностов еще более усложнится, если мы увидим его доминантным в отношениях с женой и детьми, послушным в отношениях с матерью, равным – с друзьями детства. Когда же на заседании по работе с личным составом он будет проповедовать идеалы личной свободы, ответственности и прав человека, то мы и вовсе не будем знать, чему верить. Содержательно он демонстрирует массу противоречивых тенденций. Является ли его идентичность гармоничной? Ответить на этот вопрос нельзя, равно как и задавать его непозволительно. Ни о каком едином «эго» говорить не приходится, в каждой конкретной ситуации данный человек отождествлен с той или иной подобающей отношениям ролью. Ему даже не нужно думать, как себя вести, чтобы вести себя так, как он себя ведет, сама ситуация, точнее, отношение диктует ему форму и содержание его поведенческих реакций. Иными словами, я-отождествленная роль представляет собой некий условнорефлекторный комплекс, актуализируемый соответствующей ситуацией (межличностными отношениями), это неосознаваемые поведенческие реакции, которые представляются человеку «естественными» в данной ситуации.
Действительно, если полного отождествления с какой-то социальной ролью не произошло, человек может испытывать определенный дискомфорт, продиктованный борьбой внутренних реакций.[46] Представим себе начальника, который не уверен в своих организаторских способностях; подчиненного, считающего, что он занимает не подобающее для него место; специалиста, который не чувствует себя уверенным в своей профессии; отца, не уверенного в своем отцовстве; любовника, который не чувствует себя достаточно любимым или не желает формализовать сложившиеся любовные отношения, при том что в системе его жизненных приоритетов институт брака занимает далеко не последнее место; гомосексуала, который считает гомосексуальность зазорной и, может быть, недопустимой. Таких ситуаций с высоким показателем амбивалентности в жизни каждого человека достаточно много. Именно они, а не система идентификаций в общем ее виде представляют достаточную основу для формирования невротической симптоматики. Эта ситуация отсутствия определенности в отношении одной и той же ситуации продемонстрирована как И.П. Павловым при моделировании «экспериментальных неврозов» у собак,[47] так и при научении кошек невротическим страхам в исследованиях Джозефа Вольпе.[48]
Конфликт тенденций одного континуума тех или иных отношений – вот что составляет проблему, а не то, что в одних отношениях человек ощущает себя, например, уверенным, а в других нет. Так, например, гуманитарий ощущает себя вполне уверенным в вопросах искусства и не испытывает внутреннего смятения, когда оказывается неспособным