зайчик не буду, мне приятно, что ты стала моей единомышленницей, – потянувшись к её губам сказал Иван и притянул к себе. Она не отвернулась, и они поцеловались… потом ещё, потом он начал снимать с неё обтягивающую маечку, которая так и не хотела поддаваться в области грудей. Когда они уже лежали в постели… в дверь позвонили. Иван, накидывая халатик Ирмы побежал открывать, а Ирма осталась в постели, раздумывая над женскими циклами. В прихожей стали слышны возгласы и затем топот нескольких пар ног. В квартиру ввалились Иван с каким-то молодым человеком, которого Ирма раньше не видела.
Привет, – с прихожей громко сказал вошедший, чтобы все слышали и пошёл сразу на кухню. Длинный, с рыжими короткими волосами, в майке китайского производства с надписью «Pogue» и джинсах молодой человек казался ирландцем, но конечно не из-за своей одежды, а отчего-то неуловимого, что присутствует у иностранцев, находящихся в России.
Привет Дэвид, – сказал Иван, – присаживайся. Да, познакомься, это Ирма.
Дэвид пожал тёплую лодочку ручки Ирмы, внезапно появившейся в дверном проёме кухни уже в длинном халате с плеча Ивана, и слил себе остатки кофе в подвернувшийся стакан. Он явно не стеснялся.
Надо здесь уточнить, что Дэвид был этаким мистером Гаджетом. В своё время его выгнали из Массачусетского университета за устроенный якобы им пожар в лаборатории. Но он так и не понял за что его турнули. Его инженерная мысль была выше каких-то материальных потерь лаборатории, где работал сам Эдисон. Его плазменный дезинтегратор должен был совершить прорыв в вопросе аннигиляции и вещества. Житейские проблемы и деньги его не интересовали. Он мог выпросить бесплатно бутылку пива в магазине, гамбургер у китайца, а теперь в Москве и шаурму у таджика. В Москве он работал в какой-то иностранной конторе программистом. Иван никогда не уточнял подробности. Просто познакомились на одной из вечеринок, когда ещё учился во ВГИКе и жил на улице Будайской в старом студенческом общежитии. Но это было давно, а в настоящее время все его чувства и мысли были связаны с социальными сетями и как на них сделать деньги. Его кумиром был Павел Дуров, но он не был с ним согласен в вопросе денежной политики и слишком демократичного контента, а Цукерберга он просто ненавидел.
Какие творческие муки иметь твою голову, Иван? – С характерным западным акцентом спросил Дэвид ни с того ни с сего. Русский он знал сносно.
Иван не стал распространяться о своих планах, но, подумав, ответил – я уезжаю в Копенгаген, ты не поживёшь тут пару недель? Только к Ирме не приставать.
С чего это ты туда собрался? Не темни – взбодрился Дэвид.
Да так, нужно, дело одно есть – невнятно процедил Иван.
Слушай, а может и меня возьмёшь за компанию? Тебе переводчик нужен. Я немного по-датски говорю. А он отличается от немецкого. И вообще – я европеец.
Иван нахмурился – это не слишком удачная мысль Дэйв. Мой разговорный английский сойдёт.
Не смеши, – рассмеялся Дэвид, – твой английский хуже, чем мой русский. Да я не буду мешать в твоих делах.