Среди них был дихлофос. Не буду рассказывать, как я узнала, что он жутко вонючий.
Я вернулась к своей комнате, которую брат забыл запереть, открыла дверь и, просунув руку, нажала на посеревший колпачок. Затем крикнула «Получай, фашист, гранату» и запулила оставленной кем-то у раковины склизкой луковицей. Луковица, как потом оказалось, прилетела в телевизор и отскочила на гостью брата, оставив мерзкое пятно на лбу.
…В этот день я провела в углу позора три часа.
У моей мамы было две подруги. Тётя Нина походила на картинку в журнале с модными нарядами. Она и сама была модницей и красавицей, странно, что без семьи.
Её тёмные волосы аккуратно собраны сверху, чёлка завитушкой, голубые тени на веках, тёмная помада на губах, туфли непременно на высоких каблуках, а наряды – прямо заграничные. То есть мне тогда так казалось, потому что в магазинах и на других женщинах я ничего подобного не видела. Элегантные блузки бликовали на свету, брюки и юбки необычных фасонов подчеркивали стройную фигуру, платья с разными поясами – широкими или обматывающими тонкую талию верёвочкой, сарафаны с джинсовой строчкой, элегантные пиджаки, свитера с глубоким вырезом.
С моей мамой тётя Нина дружила ещё со школы. Работала она на какой-то базе и, судя по нарядам, это очень круто. Моя же мама работала в ЛТП. В детстве я не знала, как расшифровываются эти буквы: мама тут же переводила разговор на другую тему, брат ухмылялся и снова выгонял меня из комнаты. Поэтому я решила, что это какое-то секретное учреждение, может даже шпионское. И работать там ещё круче, чем на базе. Жаль только, что такие красивых нарядов маме там не выдавали.
Когда появлялась тётя Нина – всегда с чем-то вкусненьким – меня отправляли погулять. Я послушно выходила за дверь, но оставалась подслушивать и подглядывать через широкую замочную скважину.
Они пили красное из хрустальных фужеров, смеялись, рассказывали, как дела у знакомых. Потом тётя Нина переводила разговор о мужиках, постоянно требуя ответа: когда мама присмотрит себе кого-нибудь? Хоть в том же ЛТП – наверняка туда и нормальные попадают.
Я тут же представляла, как у меня появится новый папа, настоящий шпион с секретным заданием. Вот все в классе обзавидуются!
Мама же махала рукой и отчего-то вспоминала меня с братом. Эх, жалко, что я уже не маленькая, и с соплями меня не таскали на работу, занимая пластилином и рисунками. Сейчас я бы провернула такую операцию! Выбрала самого красивого мужчину и предложила бы жениться на моей маме.
Но приступить к продумыванию плана не удалось. В очередной раз, подглядывая через замочную скважину, я увидела, как тётя Нина вынимает из сумки варёную сгущёнку. У меня аж слюнки потекли. Забыв о конспирации, я ввалилась в комнату, потребовав свою порцию.
Конечно, меня выгнали, отругав за мелкий шпионаж. Но в угол не поставили.
– Ну и ладно! – обиделась я. – Сама сделаю!
Я пошла на кухню, достала из нашего шкафчика последнюю банку сгущёнки, налила в кастрюльку воды и поставила на конфорку. Так как ждать пришлось бы долго, я пошла