придвинул ему под правую руку маленький столик для удобства, а вдруг посетитель захочет черкануть пару строк, скажем, в чековой книжке. Джон Р. Уэллман был приземист, лысоват, с брюшком и носом пуговкой, на котором с трудом удерживались очки без оправы. Простой серый костюм и скромная рубашка с галстуком придавали гостю не слишком респектабельный вид, но он сообщил по телефону, что занимается оптовой торговлей бакалейными товарами в Пеории, штат Иллинойс, и я успел выяснить состояние его дел в банке. Мы бы не отказались принять от него чек, если до этого дойдет, конечно.
При появлении Вулфа Уэллман встал и протянул руку. Порой Вулф заставляет себя скрыть свою неприязнь к обмену рукопожатиями с незнакомцами, а иногда и не скрывает ее. На этот раз он свершил над собой насилие, после чего обогнул угол стола и поместил свою тушу весом одну седьмую тонны в единственное подходящее для нее кресло на всем белом свете. Он положил руки на подлокотники, откинулся на спинку кресла и посмотрел на посетителя:
– Слушаю, мистер Уэллман.
– Я хочу нанять вас, – сказал Уэллман.
– Для чего?
– Я хочу, чтобы вы нашли… – Голос его прервался, а подбородок мелко-мелко задрожал; Уэллман потряс головой, словно отгонял мух, снял очки, вытер кончиками пальцев уголки глаз и снова нацепил очки, с трудом приладив их на место. – Боюсь, я не очень владею собой, – извинился он. – Я сильно недосыпаю в последнее время и устал. Я хочу, чтобы вы нашли убийцу моей дочери.
Вулф метнул на меня быстрый взгляд, и я извлек блокнот и ручку. Уэллман не сводил с Вулфа глаз, а я его не интересовал.
– Когда, где и как она умерла? – спросил его Вулф.
– Она погибла под колесами машины в Ван-Кортланд-парке семнадцать дней назад. В пятницу вечером, второго февраля. – Уэллман взял себя в руки. – Я хотел бы рассказать вам о ней.
– Я слушаю.
– Мы с женой живем в Пеории, штат Иллинойс. Я открыл там дело больше двадцати лет назад. У нас был единственный ребенок, наша дочь Джоан. Мы очень… – Он вновь замолчал и какое-то время сидел неподвижно, глядя прямо перед собой. – Мы очень гордились ею, – продолжил он. – Четыре года назад она окончила с отличием колледж Смит и устроилась на работу в редакционный отдел издательства «Шолл энд Ханна». Ею были довольны. Об этом мне сказал сам Шолл. В ноябре ей исполнилось двадцать шесть. – Он бессильно всплеснул руками. – Глядя на меня, не подумаешь, что моя дочь может быть красавицей, но это так. Она была прелестна, моя дочурка, все говорили, и голова у нее была светлая. – Из бокового кармана он вынул пухлый конверт. – Сейчас я вам покажу. – Он встал и передал конверт Вулфу. – Здесь с десяток самых лучших ее фотографий. Я приготовил их для полиции, но им они не потребовались, а вам, быть может, пригодятся. Взгляните сами.
Вулф протянул мне один из снимков, я встал и взял его. Красавицей в истинном смысле слова я бы ее не назвал, но если фото и впрямь походило на оригинал, то Джоан Уэллман была довольно интересной девицей. Подбородок, на мой вкус, великоват,