понял, что вместо пыток будет всего лишь простое избиение. Хотя Рою почему-то казалось, что Кирпич и под пытками нёс бы какую-нибудь чушь. Почему он это делает, Рой мог только догадываться – Кирпич был кем-то очень серьёзным, поэтому и не хотел говорить, кто он; либо Кирпич полагал, что умрёт, и сознательно провоцировал муров, чтобы ускорить смерть; и третье – Кирпич зачем-то усердно тянул время.
– Ладно, – толстяк отхлебнул какого-то пойла. – Хрен с допросом. Всё равно на корм пойдёте. Щас в камеру посажу, посидите там до вечера.
Что с ними будет, оба уже знали – муры скармливали рейдеров заражённым на небольшой арене, делая ставки и устраивая гладиаторские бои, выпуская с ножами или дубинками против лотерейщиков, бегунов, и топтунов. Выигрыш с тотализатора всегда был обильным, а останки рейдеров паковались и продавались внешникам. Он подошёл к рейдерам и силой залил им в глотки отвратительного качества живец, подготавливая к боям без правил.
– Такси позорное, а официантки тем более, – сплюнул Кирпич.
Врезав обоим ещё раз, толстый повёл обоих в маленький коридор, отпер две камеры и, втолкнув их по одному, швырнул каждому маленькую бутылочку с живцом. Зрители любили, когда у жертвы были силы бегать от топтунов и сопротивляться.
Рой хлебнул немного живца.
– Рой, что думаешь? – отозвался Кирпич из своей камеры.
– Думаю, у тебя радиомаячок где-то спрятан, и ты ждёшь подмоги, – отозвался Рой.
– Блин! Твою мать Рой! – тут же отозвался Кирпич. – У тебя, что дар сенса или телепата?
– Нет, – хмуро ответил Рой.
– Да, маячок есть, но у него радиус действия всего пятнадцать километров, – отозвался Кирпич. – Нас могут и не найти. Нужно сейчас что-то сделать.
– Тихо! – прервал его Рой. – Сюда идут.
Слух не обманул его, и дверь в конце коридора открылась, явив какого-то увешенного оружием типа и недовольного тюремщика.
– Эти? – брезгливо спросил тот.
– Они, Чалый, они, – кивнул толстяк.
– Кабан, ты что, совсем дурак? Или в торчка превращаешься? – психанул Чалый.
– Не, ну а чо? – не понял Кабан.
– Чо, чо, через плечо, – передразнил Чалый. – Мало того, что свежаков в этот раз нет совсем, так и эти куски дерьма больше на отбивные похожи. Какой с них тотализатор? Какие ставки? Да эти две отбивные минуты не протянут и сдохнут. Совсем без хабара нас оставить решил?
– А чо ты не сказал?! – психанул Кабан.
– Нет, ты не Кабан, ты реально баран, – сплюнул Чалый. – Этих двоих готовь к утру, так, чтобы у них были силы бегать подольше. Не подготовишь – сам пойдёшь от топтунов бегать.
Чалый удалился, матерясь сквозь зубы, а следом за ним и Кабан, но вскоре вернулся и швырнул каждому через окошко ещё по бутылке живца и армейский сухпай, постаравшись сделать это так, чтобы содержимое сломалось. Следом полетели куски какой-то драной материи.
– Во, теперь и поедим, – обрадовался Кирпич. – Так что думаешь?
– Думаю, нужно ждать рассвета, – Рой вскрыл сухпай. – Даже если выберемся, то в темноте далеко не уйдём.
– Заражённые