могут быть близки прежним, но они не должны быть заменой «на худой конец». Если человек мечтал о том, что у него будет большая семья, а Бог не дал ему детей, он может получить профессию воспитателя – но не для того, чтобы перехитрить судьбу и «обзавестись детьми» несмотря ни на что. Для реализации новой цели требуется своя честная мотивация, исходящая из самого дела и из той пользы, которую оно может принести людям. Стремление к собственному удовлетворению или к компенсации за прошлое разочарование – плохая мотивация.
Кроме того, недопустимо, когда новый ориентир, аналогичный прежнему, получает статус второстепенного по принципу: раз первый сорт не по карману, придется довольствоваться вторым. Для второго сорта человек не будет так стараться, его двигатель будет работать вполсилы.
Поэтому после пережитого провала иногда проще выбрать цель, совсем не похожую на первоначальную, чтобы идти к ней с любопытством, в предвкушении радостных открытий.
Еще одно соображение: смена цели нередко сопровождается сдвигами на шкале индивидуальных ценностей. Бывает, например, что очень активные и творческие люди, привыкшие решать одновременно несколько задач, в результате несчастного случая вынуждены вести относительно пассивную жизнь. Чем роптать на судьбу, не лучше ли в такой ситуации открыть для себя притягательность сосредоточенного самоуглубления, очарование созерцательности и попытаться сделать свою внутреннюю жизнь такой же интересной и разнообразной, какой была прежде жизнь внешняя? Это прекрасная и достойная цель.
Есть немало примеров, когда люди заменяли ценности, связанные с деятельностью и предприимчивостью, ценностями глубоких человеческих переживаний и… попадали в чудесную страну, о которой раньше не могли и мечтать. Смещение акцентов на шкале ценностей по-новому освещает жизнь, погруженную в сумрак неудач и разочарований.
Смысл отдельно взятой жизни, что бы мы под этим ни подразумевали, – понятие такое же хрупкое и недолговечное, как и само наше существование. С годами этот смысл изменяется, порой вырисовывается совершенно отчетливо, а порой прячется в непроглядном мраке, иной раз даже может показаться, что он водит нас за нос. Счастлив человек, который не теряет его из виду в течение длительного времени.
Но, возможно, не менее счастлив и тот, кто чувствует ограниченность смысла своей жизни и тоскует по истинному смыслу. В отличие от индивидуального, универсальный смысл жизни есть всегда – и всегда недостижим. Звучит противоречиво, но такова простая философская логика. Человеческая жизнь может иметь лишь один безусловный смысл – или не иметь никакого. Любой условный смысл (быть красивым, богатым, успешным…) абсурден, его несостоятельность обнаруживается очень скоро. А осуществленный смысл лишил бы смысла всю последующую жизнь.
Поэтому пусть нас утешит сознание, что наша жизнь от первого до последнего вздоха овеяна смыслом, даже несмотря на то, что нам приходится радикально менять свои цели, когда налетевшая