А чего стоит этот дракон, будь он проклят… Если бы вы, простите меня за дерзость, были моей дочерью, я бы велела вам бежать, но вы же не простая девушка, вы – принцесса. И решение выдать вас замуж за Аримана далось его величеству очень тяжело.
Я молчала, сосредоточенно рассматривая борт бадьи и уже отчаянно желая вернуться домой: пусть я никогда не стану финансовым директором, пусть я умру старой девой в окружении сорока котов, но попасть в тело принцессы какого-то королевства, которую выдают замуж за соседа-завоевателя, – это очень сомнительная удача! Тяжело вздохнув, я решительно сжала под водой кулачки: не имею понятия, что за цаца была предыдущая обладательница этого тела, но пока я в нем – никаких морганатических браков не будет, если я не пойму, что иного выхода нет.
Мимоходом я отметила, что служанка назвала меня Эвелин, и мысли сразу скакнули к дорогой подруге (а подруге ли?), которая всю жизнь величала меня Эвой. Получается, она это все предвидела, что ли? Или, может быть, была знакома с настоящей принцессой? Вопросов к Ольге становилось все больше, но я, понимая, что задавать их сейчас просто некому, да и не это меня сейчас должно было волновать, задвинула их куда подальше, до лучших времен.
Итак. Я – принцесса. Эвелин кто-то там. Какого-то там королевства, которое, судя по всему, настолько мало, бедно, неудачливо – подчеркните нужное, что у него под боком воинственный сосед, с которым это самое королевство не может справиться, а он еще имеет ручную и, поди, огнедышащую ящерицу. И я должна выйти за него замуж, очевидно, чтобы это королевство избежало войны. За какого-то там Аримана, чтоб ему коты в тапки гадили. Пре-вос-ход-но! Кажется, я понимаю, почему у Эвелин не ладятся отношения с отцом – видимо, моя предшественница была не в восторге от этого расклада так же, как и я.
Внезапно вставший перед глазами осколок кошмара заставил меня вздрогнуть. Раз уж тут есть магия и драконы, значит – и та змееглазая гостья из кошмара вполне могла существовать. Жаль, что я не видела ее лица, хотя, кто знает, может быть, тут и лицо можно магией поменять и вообще бог весть знает, что сделать еще…
Чувствуя подступающую панику, я запустила пальцы в волосы, перехватив эстафету у служанки, и попыталась составить план действий на ближайший день.
Для начала мне надо было выяснить, как все-таки зовут мою фею пушистого полотенца и душистого мыла. Потом ознакомиться с географией королевства в частности и мира в целом. Желательно также успеть перехватить где-то хотя бы совсем базовые знания о магии, а еще – об этикете, принятом в этих краях.
Я, отпустив многострадальные волосы, сползла в бадью еще глубже, опуская в воду намыленную чем-то пенистым макушку, и некоторое время созерцала «умный» светильник, который оказался не умным, а, видимо, магическим. Ловкие руки служанки разбирали длинные пряди, промывая их от пены, а я бездумно пялилась в потолок, пытаясь собрать мысли в кучу.
Здесь у меня есть отец. Он, конечно, и так у меня был, только вот я его почти не помнила. Только те светлые