переспросила я.
– Чуть-чуть поставили на место, – подтвердил Дастел. – Ты наглая и хитрая, пришлось наглядно продемонстрировать, насколько ты беззащитная. Поверь, мы не хотели.
– Говори за себя, – вставил носатый. – Я – хотел. И мне понравилось.
– Я заметил, – не оборачиваясь и не отрывая от меня взгляда, произнес Норт.
– Кончаем спектакль, нужно проверить нежить. И да – по правилам мы сегодня получаем королевские свитки? – спросил рыжий.
– Завтра. – Глазастый все так же стоял, не меняя ни позы, ни объекта для пристального изучения. – И о тренировке мы подумаем тоже завтра. Сегодня гуляем. – Затем мне: – Ты ведь не забыла о приглашении, малышка?
Я улыбнулась. Вышло, наверное, жалко, а хотелось казаться уверенной в себе и разгневанной.
– Извини, – тихо начала я, – а ты действительно считаешь, что после такого я в состоянии даже просто смотреть на вас?
Рыжий расхохотался, носатый пробурчал: «Это только начало», Дастел растянул губы в улыбке и, когда его коллеги соизволили заткнуться, насмешливо поинтересовался:
– «Такого»? А что «такого» здесь произошло, Каро? А? Никто не пострадал… пока. Никому не было больно… пока. Никем не попользовались…
– То есть ничего такого? – в моем голосе прорезались истерические нотки.
– Ни-че-го, – издевательски подтвердил Дастел.
Я прикрыла глаза всего на мгновение, просто стараясь взять себя в руки, а затем решительно активировала артефакт:
– Сири ллаэн аннар!
Вспышка!
Ни носатый, ни рыжий так и не поняли, что происходит, Дастел вскинулся, выплетая защиту, – но что он мог сделать против собственных чар? А ничего, абсолютно. Магия была его, вот только обернулась против владельца и его подельников.
– Вам плохо, – жестко произнесла я, вгоняя «напугателей» в ту гамму ощущений, что по их милости испытала я. – Больно, стыдно, гадко от осознания собственной слабости!
Хрип, ругань сквозь зубы – и два некроманта сползли на холодную грязную землю. Норт держался. Из последних сил, пошатываясь и цепляясь руками за доски.
– Слезы льются градом! – продолжила я. – Ноги слабеют! Руки дрожат. И так противно, что хочется свернуться в комочек и рыдать в подушку!
Носатый и рыжий захрипели, Норт держался.
– Вам от самих себя тошно! – Мои слова в пустом деревянном строении звучали набатом. – Тошно, до безумия! Вы ощущаете себя слабыми, жалкими, беззащитными.
Рыжего вырвало. Дастел, неимоверным образом удерживающийся на ногах, прохрипел:
– Ректор за использование магии подавления воли убьет, Каро!
Я не плакала. Мне с огромным трудом удавалось сдерживаться и даже улыбнуться получилось. Вот с этой неестественной улыбкой я и произнесла:
– А кто ему донесет, Дастел? Ты? Сомневаюсь, ведь тогда придется рассказать, что толкнуло меня на подобные действия! И поведать про то, откуда в моем амулете появилась магия подчинения. Твоя магия.
Он заскрипел зубами. Скрежет послышался отчетливо,