притворно закатила глаза.
– Вы не обижайтесь, что папа вас не дождался. Вызвал ни свет ни заря, а сам уехал кататься. – Я заметила, что девушка произносит русские слова с нескрываемым удовольствием. – Он просто очень нервничает, а утренние проездки – отличный способ успокоиться. А давайте его поищем! А то он еще долго может ездить. Идемте же!
Противостоять напору Виолетты было невозможно – девушка выскочила из машины и даже приплясывала на месте от нетерпения. Я подумала, что фраза «Так все надоело» – просто возрастное позерство. Дочь миллионера ничуть не походила на того, кому все надоело. Скорее, она походила на человека, который жадно ест жизнь полными ложками и ищет все новые удовольствия.
Вот так мы и очутились в туманном лесу. Оказывается, Шишкин ради успокоения нервов ездил верхом, а вовсе не в автомобиле, как я решила сначала. Сама я – ценитель высоких скоростей и хороших машин, а вот лошади для меня такая же экзотика, как, к примеру, крокодилы. Что ж, Шишкин может себе позволить конные прогулки по утрам – участок у него размером с какой-нибудь швейцарский кантон, не иначе…
В конторе нас ждал накрытый стол – американский кофейник, простые фаянсовые чашки, круассаны с джемом. Над столиком хлопотал молодой человек с прилизанными белыми волосами и россыпью веснушек на вздернутом носу. Несмотря на ранний час, одет юноша был по-офисному.
– Вы ведь не откажетесь от кофе, Евгения Максимовна? – Сергей Шишкин вошел в контору следом за нами.
– О, круассаны! Обожаю! – Виолетта схватила французский рогалик и немедленно засунула его в рот.
– Детка, помой руки, – рассеянно посоветовал ей отец, наливая себе кофе. Видимо, порядки в этом доме были самые демократичные, поэтому я наполнила свою чашку и присела к столу. Молодой человек сделал робкое движение к кофейнику, но Шишкин недовольно поморщился, и юноша отдернул руку.
– Спасибо, Юрий, вы можете идти, – вежливо, но твердо произнес миллионер, и юноша шагнул к двери.
– Урия! Урия Хи-ип! – в спину ему прошипела Виолетта и залилась смехом, едва не подавившись рогаликом. Юноша через плечо бросил на дочку патрона злобный взгляд и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.
– Пап, неужели ты не видишь, какой он проти-и-и-ивный! – громко заявила девушка, не дожидаясь, пока молодой человек отойдет от двери. Она сняла свою корону из осенних листьев и пристроила ее на подоконнике.
– Перестань его дразнить, Виола! – нестрого одернул ее отец. – Юрий очень полезен. Кроме того, ты же знаешь – я дал обещание помогать мальчику… Не отвлекай меня, пожалуйста! И вообще, нам с Евгенией Максимовной нужно серьезно поговорить. Может быть, ты пойдешь навестишь своего… этого… бойфренда?
Виола закатила глаза:
– Папа! Какой ты старомодный! «Бойфренд», это же надо! Уже давно никто так не говорит!
Надо же! Не далее как сегодня утром я назвала так своего… Алексея. В русском языке нет пристойного синонима. Друг? Приятель? Любовник? Амант?!
– А