рявкнул он, хотя в эти минуты ужасно завидовал Казаку. – Закон военного времени, слишком опасно. Кому сейчас предложишь продать?
– Оставь свои фраерские замашки, – произнес Казак хриплым голосом. – Мне нужны деньги.
Юст покачал головой.
– Я не берусь, – выпалил он. – Слишком опасно!
Казак из-подлобья испытующе смотрел на Юста.
– И все же тебе придется дать мне пару кусков, Юст. Я в бегах. На мне мокрое дело. Даешь монету и я рву дальше.
Юст оцепенел. Его сердце сперва замерло, затем забилось в бешеном ритме.
– Я сам, кажется, под надзором.
Гость взял из пачки «Беломора» папиросу и усмехнулся.
– Ты хочешь сказать, что мой приход сюда могут засечь?
– Ты не осторожен! – бросил Юст. – Тебе надо уходить, и поскорее. Ты и меня за собой потянешь.
Казак лениво потянулся. Он знал, что Юст сгущает краски. Ростовчанин не верил, что тот сейчас в стороне от воровских дел.
Он закурил, швырнул спичку на пол и твердо произнес:
– Мне нужно пару кусков. Ты меня понял?
– Но я же не скупщик краденого, – передернул плечами Юст.
Казак нахмурился. Затем расстегнул ватник, и Юст увидел торчащую из бокового кармана ручку нагана.
– Монеты, – в холодных глазах гостя явно читалась угроза. – И быстро…
Юст пошел на кухню, вынул из тайника пачку сторублевок. Отсчитал двадцать, вернулся и бросил деньги на стол. Казак криво усмехнулся, сунул деньги в карман и встал из-за стола.
– Я сообщу тебе, где меня найти, если вдруг понадоблюсь. А теперь прощай. Выглянь наружу. Не хочу лишних неприятностей.
Юст подошел к двери. Осмотрел подъезд, прислушался и вернулся.
– Все в порядке.
Не оглядываясь, Казак побежал по ступеням вниз, легко и бесшумно.
Юст возвратился в комнату, сел и начал рассматривать ювелирные изделия. Это были самые дорогие вещи из всех, какие он когда-либо держал в руках.
Он встал и пошел на кухню. Там, приподняв доску подоконника, спрятал кольцо и сережки в тайник, где у него хранились деньги. Затем достал из буфета бутылку водки, налил полстакана и залпом выпил, закусив щепотью квашенной капусты из фарфорового бочонка.
Неожиданно в прихожей раздался звонок. Юст подошел к двери, насторожился. Кто бы это мог быть? Неужели Казак вернулся? Но открыв дверь, увидел Бенцера. Изо рта у него торчала потухшая папироса.
– Привет, Юст, – сказал немец, рассматривая Эриха своими блестящими глазами. – Что это ты вроде испуган?
Юст усмехнулся, не разжимая рта.
– С чего это вы взяли? – спросил он, закрывая за гостем дверь.
Бендер опустился в кресло, прикурил папиросу.
– Видел, как какой-то здоровяк от тебя выбежал, – сказал он, поглядывая на Юста. – Кто это был?
– Один из моих людей. Зашел, поговорили, выпили – вот и все.
Бенцер молчал. Он знал теперь о Юсте многое. Знал, что тот мечтает о богатстве. Но его воровская деятельность на железной дороге