который, кстати, при приемке груза не был вскрыт и проверен. Войку, что важно, называет, в отличие от Ромашкану, не только общее количество мешков в ящиках (13823), но и приводит их подробный перечень: например, в 550 ящиках находились 4387 мешков австрийских крон, в 288 ящиках – 2304 мешка с наполеондорами, в 726 ящиках – 5801 мешок с немецкими марками и т. п.).
Хотя при транспортировке каждый вагон был закрыт на два замка и опломбирован печатью Национального банка Румынии, при приемке груза в Кремле обнаружилось, что почти с половины ящиков (770 шт.) были сорваны пломбы, на многих имелись повреждения. Однако это не стало поводом для тщательной инвентаризации груза. Ящики вскрывались выборочно, их содержимое взвешивалось, вес суммировался[54]. Ромашкану сообщает, что проверены были 3565 мешков, то есть каждый четвертый. Стоимость фиксировалась со слов румынских представителей.
Особо следует сказать о драгоценностях Короны. Ящики с украшениями королевы Марии не вскрывались. Существуют сомнения и относительно их размещения в Кремле. По неподтвержденной версии, появившейся в парижской эмигрантской газете «Новости» 5 июня 1933 г., драгоценности были сначала помещены в кладовые Государственного банка Российской империи, а впоследствии якобы переданы румынскому посланнику в России К. Диаманди[55]. Подробнее мы вернемся к этой версии ниже. Однако большинство румынских историков относятся к ней скептически.
В самой Румынии тем временем напряжённость всё более нарастала. На Румынском фронте по-прежнему активно действовали австро-германские войска. Румынские власти располагали информацией о готовящемся наступлении неприятеля с целью захвата всей территории страны. Отмечаемые в румынской историографии дезорганизация русских частей и якобы имевшее в эти месяцы место массовое дезертирство опровергаются сведениями об упорных боях на Фокшанском направлении и стабилизации Румфронта к середине августа 1917 г. В этих условиях румынское правительство приняло решение отправить в Россию очередную партию ценностей. К тому времени генерал Мосолов покинул Яссы, и туда вернулся посланник С.А. Поклевский-Козелл. Именно он и новый министр финансов Николае Титулеску подписали протокол о транспортировке второй партии ценного груза в Москву. Под протоколом стояли также подписи сотрудников Национального банка Румынии.
Вечером 27 июля (9 августа) 1917 г. спецпоезд покинул Яссы и взял курс на Москву. Эшелон состоял из 24 вагонов, в которых размещались груз и охрана. Сопровождали эшелон русские солдаты и офицеры, которые впоследствии были награждены румынскими орденами и медалями.
Три вагона занимали ценности Национального банка, его архивы, депозиты, акции и пр. Они находились в 188 ящиках. Согласно протоколам, подписанным в Яссах при отправлении поезда в Россию 27 июля (9 августа) и при приемке груза в Москве 5 (18) августа, он оценивался (по объявленной румынами стоимости) в 1 593 762 197,52 золотых лей[56]. На долю золотых монет, по данным М.Гр. Ромашкану, приходилось 574 523,57 золотых лей[57]. Кроме того, со вторым эшелоном в Москву были отправлены ценные бумаги и архивы частных