Гнев Новороссии. Георгий Савицкий

ополченцев, женщины-фельдшера и водителя, накрыли простынями и загрузили в медицинские броневики. Уже возвращаясь к своему «Тигру», старший лейтенант Новиков приметил одну странность. С левой стороны, со стороны водителя, сразу за кабиной почти в центре красного креста зияла одинокая пулевая пробоина. В принципе, вся «таблетка» была буквально изрешечена, но это попадание выделялось так, будто кто-то намеренно хотел попрактиковаться в точности стрельбы.

      Об этом Константин Новиков рассказывал военврачам вечером, после ужина. К ним «на огонек» зашел и снайпер-серб. Он часто приходил вечерами к русским военврачам и слушал их рассказы. О себе же он рассказывал крайне мало, ссылаясь на плохое знание русского языка. Причина была явно надуманной, но на войне старались не лезть человеку в душу – мало ли что… «Заглядывая в бездну, помни, что и бездна заглядывает в тебя», – слова основателя психоанализа Зигмунда Фрейда были сказаны явно не на пустом месте.

      История с простреленным красным крестом не просто заинтересовала, а по-настоящему взволновала серба. Отведя старшего лейтенанта в сторонку, он подробно расспросил и об уничтоженном санитарном «уазике», и о месте, где произошла трагедия.

      – Мулю, покажи мне то место, где заседа!

      – Что, прямо сейчас?! Поздно ведь… Давай завтра, рано утром.

      – Добро.

      Чтобы не привлекать внимания, выехали на видавшем виды, битом-перебитом командирском «уазике». «Козлик» с заплатами на брезентовом тенте весело скакал по ухабам. Серб молча сидел на правом сиденье, положив на колени компактный пистолет-пулемет «Skorpion Vz.61». На ствол похожего на дрель оружия был навинчен глушитель. Снайпер Камышовый кот был в полной выкладке, на заднем сиденье покоилась до поры его странная снайперская винтовка.

      Остановились за поворотом дороги, дальше пошли пешком. Вдвоем они осмотрели то место, где был расстрелян санитарный «уазик», потом углубились в лес. Костя и на свой пистолет-пулемет «Кедр» установил глушитель, но до скрытности Камышового кота ему все же было далеко. Тот двигался, словно действительно принадлежал к семейству кошачьих – практически неслышно стелился над самой землей, и ни одна веточка не треснула под его хищной поступью. Красота и очарование осеннего леса отступали перед настороженностью и закипающему в жилах адреналину. Откинув приклад, старший лейтенант Новиков взял «Кедр» на изготовку, готовый изрешетить любого в считаные секунды.