же, раскинулись развалины многочисленные цехов и конвейерных линий. Некогда многолюдный, ныне заброшенный за ненадобностью, заводской комплекс медленно исчезал. Стены осыпались на станки с зажатыми заготовками, проваливающиеся полы погребали архивы с наработками, гнили серверные и дата центры. А за бетонными стенами, зеленели опустевшие кварталы оставленного пригорода.
Печально вдохнув, коротко стукнув протезом кисти по дереву поручня, он продолжил подъём. Топ-топ стук, топ-топ стук, по одной ступени, невольно считая шаги. В конце каждого лестничного пролёта, висел плакат. (Каждая деталь важна!) С картинкой, на которой солдат пытается передёрнуть затвор, пока в него целятся люди в форме другого цвета. (Не болтай!) С парой разговаривающих, и третьим, высунувшим из-за угла микрофон. (Будешь мастером) С инженером, демонстрирующим подгонку детали подмастерью. Седьмой этаж, просторный, расчищенный от мусора, в этот раз оказался пуст, в то время как из-за окна доносились обманчиво весёлые голоса.
– А мы тебя уже заждались. – ехидно скалясь, приветствовал коллега по бизнесу.
Остальные, уже расселись по стульям и диванам. Семеро мужчин, одетых в представительные костюмы. Каждый, по своему вкусу. Строгий-чёрный, серый, в английском стиле, зауженный, поверх шерстяного жилета…
Не ответив, Линдан спустился вниз. Не сколоченный, дощатый настил заскрипел, и слегка прогнулся. Под ним, в пяти метрах стояла бездвижная, водная гладь громадного бака, на крышке которого и расположился совет. Пройдя к столу, последний из прибывших, тяжко уселся на аскетичный, деревянный стул, с изогнутой фанерной спинкой.
– И так… – поднявшись, произнёс мужчина в сером.
– Дай ты ему отдышатся! – наигранно возмутился мужчина в тёмных очках. – Он хоть и молод, но очень слаб.
Игнорируя насмешку, легко отмахнувшись, Линдан сделал глубокий вдох и, обернувшись к серому, кивнул.
– И так, начнём с самого важного. Ёбаный гандон из Тетра-Ком…
– Эй-эй! Меньше брани. – в костюме, с итальянским покроем. – Он делает всё правильно. Тоже, что и любой из нас на его месте.
– Разве это означает, что мы должны его любить? – улыбнулся тот, что в очках.
– Говорю сразу. – серый. – Тушить его нельзя. На нём висят наши контракты по утилизации. Также, он инициатор всего процесса. Короче, не отвлекаемся на идеи о ликвидации. Отдел кадров десять раз всё обнюхал. Никак нельзя его потерять. Придётся разрабатывать что-нибудь новенькое.
– А если оформить наследство на его детей и… – в двубортном пиджаке.
– Контракты не оформляются в наследство. – раздражённо. – Я сказал, отдел пробовал все, вообще блин все варианты. Каждый блин закон.
Двубортный отмахнулся, отворачиваясь, выбирая среди сигар, свою.
– Ещё один субподряд. – пожал плечами чёрный.
– Нееет. – протяжно и раздражённо. – Нам нужен способ вывести его за скобки, а не то, как прикрыть его кончину. Что-то подобное тому разу, как с делом по сносу… – щёлкая пальцами. – Когда внезапно отравился тесть владельца земли. Или тот случай… – с энтузиазмом, вращая кистью. – …когда все мы отправляли извещения, но они терялись в пути, и никто не поставил подпись.
Собравшиеся крепко задумались. Зажигались и гасли сигареты. Доливались напитки. Время от времени, кто-нибудь оборачивался к собравшимся, готовясь что-то сказать, но затем, поникнув, оставался молчать.
Стояла странная, редкая погода. По громадному небу, медленно плыли глыбы белой шерсти. Слепящее, солнце ещё припекало, но уже не так как прежде. Когда же их накрывала тень, становилось зябко и немного тоскливо.
– Торги. – впервые заговорил тот, что был одет в тёмно-синее, с тонкой полоской.
– Торги?
– Да. Выставим нашу долю. Поставим, какую-нибудь пешку, которая точно не потянет и его человека. Создадим условия, чтобы другие не вошли. И выставим цену входа в размере нашей доли, плюс сорок процентов.
Вместо вспышки радости и вбрасываемых на ходу идей, как бывало прежде, повисла гробовая тишина.
– То же самое, ты предложил парням из Строй-Дора? Перед тем, как загнать их в долги.
– Строй-Дор? Долги? – хмурясь и улыбаясь одновременно, пытаясь удержать беспокойный взгляд.
– Не нужно этого дерьма! Всё уже сказано. – серый. – Тебя продали с потрохами. – в руке появился пистолет.
– Постойте парни. – порывисто поднявшись, и отступив на шаг назад.
– А чего? – в очках. – Как там должно было быть? Внезапно появившийся третий, который будет накручивать цену? Он ещё вчера сознался. Такое бывает. Приступ совестливости, при виде собственных ушей.
Не став затягивать, полосатый швырнул стул в серого, бросившись к боковой лестнице. Выстрел в слепую, крик боли, падение. Растолкав доски, стремясь любым способом скрыться с линии огня, полосатый нырнул вниз. Падение, жёсткий удар, раскатистый плеск, отдающийся эхом от железных стен.
– Как крыса в ведре! – с усмешкой, тот, что в очках.
– Не