сильно любила она свой мир и подданных! – Я подарю себя Гиннунгакап, чтобы Ванахейм и Альвхейм оставались под моей защитой. Я войду в источник нашей магии и останусь там, чтобы силы Одина не могли его разрушить.
– А что же делать мне? – охнула Фригг. Нертус горько ухмыльнулась.
– А тебе я советую быть покладистой. И когда тебя понесут в дом Одина – не брыкайся сильно, уронят в грязь – испачкаешься хуже, чем сейчас. Вытри лицо, оно у тебя в пыли.
– Я лучше умру. Ты сама сказала, что лучше умереть. Не делай вид, что ты меня не слышишь, Нертус! Не смей перекладывать всю вину на меня! – гордо вскинула подбородок Фригг. Нертус покачала головой.
– Ты слишком любишь себя, чтобы умереть, сестра. Кроме того, у тебя есть долг. Помни об этом…
– Мой долг сохранить мою честь!
– Заткнись, – устало прервала принцессу Нертус, – заткнись и слушай внимательно. У тебя руки теперь в крови твоих же людей. После того, как Один убил первого защитника Ванахейма, права голоса тут у тебя нет. Сейчас море несёт Ньёрду просьбу сдаться и мольбу Одину о милости. Из-за того, что ты не смогла переступить через свой титул, я не увижу любимого мужа. Не обниму его напоследок. И моих бесценных детей. Ньёрд позаботится о том, чтобы Фрейр и Фрейя были в безопасности.
– Один увезёт меня отсюда, – снова захныкала Фригг, глядя, как сестра раскидывает руки, поднимает бледное лицо к небу и глубоко вдыхает. Они подарили ей вину за разрушенные миры, за смерти сотен мужчин и женщин, а теперь ещё и оставляют её с этими чувствами наедине, – пожалуйста, Нертус, остановись! Не бросай меня!
– Увезёт и поделом. Тебе нечего делать в тех мирах, за которые я отдала своё тело и смертную жизнь. – Нертус открыла глаза, сверкнувшие яркими магическими искрами, прошептала заклинание. Ветер закружился вокруг неё, поднимая подолы одежд. Дротнинг взлетела в воздух, грациозно раскину руки, как ласточка. Фригг всегда заворожено наблюдала, как её старшая сестра колдует, однако сейчас больше всего на свете ей хотелось остановить Нертус.
– Что до тебя, сестрица, так запомни мои слова, – напоследок обратилась к ней дротнинг ванов и альвов. – За твою трусость и себялюбие я тебя проклинаю. Всякий, кто найдёт себе место в твоём бесконечно благородном и царственном сердце, будет проклят вместе с тобой! Он будет любить только себя, он станет центром собственного мира. Он позабудет о долге перед теми, кого обязан будет защищать. Те, кого полюбишь ты, будут любить себя больше всего на свете. Их тщеславие обагрит землю кровью невинных! – дротнинг закрыла покрасневшие от злости и слёз глаза и прошептала, – прими же мою жертву Гиннунгакап, и позволь мне спасти мои земли.
Фригг вскрикнула, как раненая птица, когда сестру подхватил порыв ветра, унёс от обрыва и, с громким плеском, ударил о воды моря Ванасквиля. Тонкое, изломанное тело Нертус скрыли потемневшие волны, и тут же небо посветлело, тучи рассеялись, а гладь моря стала безмятежной.
В сад Ванахейма с победными криками ворвались воины Одина.