вижу сил, способных упорядочить мир, – возразил я.
Буххольц загадочно улыбнулся.
– Ну-ну, господин капитан, – сказал он, – об этом мы еще потолкуем при случае. А сейчас пойдём в дом – перекусим, чем бог послал.
Я нарочно не довёл до логического конца свои рассуждения о коммунизме, точнее, я не довёл их до стадии, угодной Буххольцу. Мне нужно было, чтобы он раскрылся, проявил себя. Большинство пожилых мужчин имеют гипертрофированные представления об их месте, роли и степени полезности в общей системе мироздания. Они склонны к безудержному нравоучительству и влюбляются в тех молодых людей, которые делают вид, что прислушиваются к их сентенциям. На всё на это делал я ставку, когда шёл к Буххольцу. Однако старик не спешил открывать карты. После обеда, протекавшего под руководством супруги хозяина, последний предложил мне погулять по парку. Герхарду было велено сидеть в беседке и пить пива столько, сколько душе угодно. Показывая мне диковинные растения и давая при этом пространные и весьма квалифицированные пояснения, Буххольц вдруг спросил в упор:
– За что вы ненавидите евреев?
– Ненавижу?! – изумился я. – Да господь с вами! Чувство ненависти вообще чуждо мне, ибо ненависть ослепляет и толкает на необдуманные поступки. Я же привык действовать, повинуясь только доводам трезвого рассудка, и потому евреев всего лишь недолюбливаю.
– За что же всё-таки? – допытывался Обезьяний Зад.
– За то, что они обвели фюрера вокруг пальца.
Буххольц удивлённо вскинул на меня глаза.
– Будьте добры аргументировать вашу мысль.
– Хорошо, – сказал я. – Надеюсь, вам известно, что шестьдесят богатейших семейств мира – это еврейские семьи?
Старик кивнул.
– Очевидно, вы не станете оспаривать того факта, – продолжал я, – что национал-социалисты пришли к власти благодаря энергичной поддержке богатейших семейств Германии, которые принадлежали и принадлежат к числу богатейших семейств мира и связаны с ними теснейшими финансовыми и родственными узами?
Мой собеседник нехотя согласился.
– Так вот: помогая фюреру, богатые евреи преследовали три цели. Первая – развязать войну и нажить новые миллиарды. Вторая – уничтожить коммунизм. Третья – истребить бедных евреев, тех самых из среды которых вышел Маркс. Так сказать, почистить нацию, избавиться от мусора.
– Да-да, – пробормотал Буххольц, – богатые евреи могли откупиться, уехать из райха. Или, как Имре Кальман, стать почетными арийцами. Или купить себе чистую родословную.
– Однако фюрер оказался джином, выпущенным из бутылки. Он повёл Германию от победы к победе, он повёл её к господству над миром. Он стал угрожать самим Соединённым Штатам – этой цитадели еврейства. В конце концов богатые евреи решили покончить с фюрером тем более, что многое из задуманного ими уже было выполнено руками немецких солдат. Они сумели сколотить