ценой и рассказать о том, как легко загубить этот капризный цветок. Уверен, после твоего ликбеза он станет сдувать с него пылинки, а если что-то пойдет не так, вряд ли решится снова сунуться к вам с претензиями.
А еще мне нравится его спокойная уверенность.
Я хихикаю.
– Но сначала мы шокируем его пальмой.
Алексей улыбается, глядя вперед. Он сосредоточен на дороге, но рука на руле лежит расслабленно. Я замечаю на ней синеватые бугорки вен и покрасневшие мозоли на пальцах. Интересно, они от длительного нахождения за рулем? Или…
– Не забудь запечатлеть лицо счастливчика и поделиться снимком в «Инстаграм».
– А? – Я не сразу понимаю, о чем он.
Ловлю себя на мысли, что мне было бы интересно узнать о его жизни, увлечениях – что он слушает, что читает, какой кофе предпочитает: американо или ванильный капучино. Но через секунду до меня доходит…
Вот гадость! Я вспоминаю про оставленные в профиле комментарии, и мое настроение разом обрушивается. Одна часть проблемы, возможно, будет решена, но как быть с ее второй половиной?
У меня невольно вырывается протяжный стон. Я вытягиваю ноги и откидываюсь на подголовник.
– Не делай так, – смеется Алексей. – Я пугаюсь.
Он отрывает взгляд от дороги и смотрит на меня так долго, что я начинаю переживать за других участников движения. К тому же не совсем ясно, куда именно он смотрит. В глаза? На мой нос? Уши? Плечи? Дурацкие очки! Но они ему безумно идут.
– Простите-извините, – натянуто улыбаюсь я. И злюсь, злюсь по-настоящему. Конечно, не на него, но… – Ты можешь снять свои дебильные очки?
– Дебильные очки? – Он снова смеется, мельком поглядывая на дорогу. – Продолжай!
– Ты хочешь, чтобы я продолжила?
– Да.
– Ну так знай: подобные аксессуары носят только эгоцентричные супчики!
Небрежным движением он снимает очки и протягивает их мне.
– Примерь, тебе такие тоже должны подойти.
– Что-о? Я не эгоцентрик!
Он продолжает смотреть мне прямо в глаза. И улыбаться. Его ничто не смущает.
– Следи за дорогой!
Я бью его кулаком в бедро, и моя злость бесследно растворяется.
Беру очки, надеваю их и наклоняюсь, чтобы посмотреть на себя в боковое зеркало, напрочь позабыв про фиалку на коленях. Она опрокидывается набок, но я успеваю подхватить ее свободной рукой.
– Оуч!
– Что ты сказала? Оуч? – Он мотает головой, покусывая нижнюю губу, и я упиваюсь его улыбкой. – Повтори еще раз!
– Ты будешь следить за дорогой?! Или мы, в конце концов, поцелуем этот несчастный «Форд»? – Я слегка высовываюсь в окно. – А впрочем, давай! Сделай его счастливым!
– По-твоему, счастье измеряется поцелуями?
Мне кажется или он спрашивает на полном серьезе?
Я отшучиваюсь:
– В его случае – да.
– Зато у него безупречная репутация.
– По-твоему, счастье измеряется безупречной репутацией?
– Конечно нет, – смеется он. И, бросив