зама простительно. Из нижнего ящика Кравцова я достала потрёпанную пачку сигарет и протянула красавчику. Кончики пальцев предательски подрагивали, но он сделал вид, будто этого не замечает.
– Он бросает. – пожала я плечами.
Красавчик рассредоточено посмотрел на меня и вяло улыбнулся. Притянул ближе, прижался губами к пульсирующей точке на шее. Весьма неохотно, прохладно, с некоторой ленцой. Поцеловал с оттяжкой, довольно оскалился. Всем своим видом давал понять, что для одного вечера достаточно приключений, достаточно удовольствия, достаточно внимания.
Он достал из пачки сигарету, вытряхнул зажигалку, прикурил и глубоко затянулся. Выдохнув, запрокинул голову к потолку и закрыл глаза. А когда посмотрел на меня снова, в них больше не было ни желания, ни интереса. Цвета стали, они ядовито мерцали в приглушённом свете кабинета. Я попятилась и отвернулась: ноги и выдержка подводили, нужно было срочно найти точку опоры, и я присела на край стола. Этих нескольких секунд хватило, чтобы запереть на замок эмоции и получилось расправить плечи, подставляясь его взгляду как на выставке. За выдержку я была удостоена короткой улыбки. Вернувшись к окну, он глянул на меня мельком.
– Как тебя зовут? – зачем-то спросил. Хотелось расплакаться, но вместо этого я широко улыбнулась.
– В своих мемуарах ты можешь упомянуть меня как «чудное мгновение».
Красавчик напрягся, прищурился, юмора не оценил.
– Это уже было. У Пушкина.
– А ты, значит, оригинал? Не любишь повторяться?
– Не имею такой привычки. Чужие впечатления меня интересуют мало.
– Тогда согласна остаться прекрасной незнакомкой. – развеселилась я. Он курил и буравил тяжёлым взглядом.
– Я приеду через месяц, и мы поговорим.
– Приедешь? Зачем? – искренне удивилась я. Он вскинул брови. – Кажется, ты обещал мне приятный вечер без обязательств и возможных притязаний.
Он своеобразно взмахнул рукой и покаянно кивнул.
– Наверно, переоценил собственные возможности. Так тоже иногда бывает.
– Не знаю. – беззаботно пожала я плечами и потянулась, соблазнительно выгибаясь перед ним. – У меня не бывает.
– М-м… – заинтересованно потянул он, сделал последнюю затяжку и выбросил окурок в приоткрытое окно.
Подошёл ко мне, придержал ладонью за щёку, прищурился, всматриваясь в моё спокойное лицо.
– Не жалеешь?
– О том, что было?
– О том, что успела здесь наговорить. – подсказал он верный вариант.
Я жалела. Я хотела стереть из памяти весь свой пылкий бред, но слова давно сорвались с губ и растворились в пространстве. Осталась только их сила. Желание просто поплакать отступило на второй план. Захотелось пореветь в голос, вдоволь наораться. Но правила игры требовали от меня иного и я снова улыбнулась. Уверенно и коварно. По крайней мере, я рассчитывала, что получится именно так. И судя по его выражению лица, вышло неплохо, вполне сошло за правду.