уже точно нашли. Так что не зря всё это затеяно.
Если б подруги знали, каких моральных трудов стоило Косте Лютикову это режиссёрство, они бы гордились собой ещё больше.
Когда всё только начиналось, у парня тряслись коленки, пересыхало во рту и кружилась голова от ужаса. Ему казалось, что его никто не будет слушать. Как и в классе. Что никто не будет соглашаться на его идеи. А что, он же ботан, непопулярная личность, что он может предложить? Да и сами идеи он генерировать боялся, чтобы не высмеяли. Но единственное, что Константин знал точно, что это его последний шанс стать человеком, а не забитой амёбой. И ведь идеи были. И режиссировать он умел. Сколько спектаклей он уже поставил мысленно. Ведь про театр и самодеятельность он Шурупиковой соврал. Не было никакого театра, он существовал только в лютиковских мечтах.
Оказалось, если себя пересилить и перестать видеть в зеркале пустое место, можно многого добиться. Уверенность сворачивает горы. Главное, чтобы она не переросла в ничем не подкреплённую самоуверенность. Приободренный тем, что его услышали, что не выгнали пинками с первого же собрания и, более того, даже попросили озвучить свои предложения, Лютиков осмелел и развил бурную деятельность. Многолетний страх оказаться на виду, под чужими взглядами, осыпался сухой шелухой. А желание спрятаться сменилось жаждой активности. А ещё в его жизни появилась она… прекрасная, понимающая, необыкновенная, волшебная…
«Если бы не Камышина с Шурупиковой, ничего бы этого не было, – подумал Костя, засыпая накануне решающего дня. – Они точно феи. Надо будет им об этом сказать, а то ведь они даже не догадываются…»
Акция прошла на «пять с плюсом». Танцевал даже директор, не говоря уже о пожилых учителях и техническом персонале школы. Мало того, ко всеобщему изумлению, старенькая гардеробщица Жанна Вадимовна добавила огоньку, лихо с гиканьем проскакав на швабре.
Для верности упёртый Лютиков сначала потребовал снять на видео две генеральные репетиции, а потом и сам флешмоб.
– Выберем самые удачные кадры, – отрубил генералиссимус Лютиков, за последнюю неделю ставший в школе фигурой номер один. Даже Леонид Львович не рисковал ему перечить в том, что касалось организации съёмок.
Когда Костя, наконец, гаркнул «Стоп, снято! Всем спасибо!», народ начал обниматься, кричать «ура» и поочередно качать то Лютикова, то взвизгивающих и придерживающих юбки Улю с Настей, то Першина с Вяземским, то заполошно голосившую Аню Красову.
– Не уроните! Только не уроните, я тяжёлая! – завывала Аня, периодически хохоча от восторга.
Клип монтировали два вечера, собравшись у Ромы дома. И снова смеялись, шутили, ощущая необыкновенное единение. Но если девушки воспринимают мир на тонких вибрациях души, каждой клеточкой переживая мельчайшие оттенки эмоций, то у парней всё происходит гораздо проще. Они не ищут определений для того, что происходит, не переживают счастливые мгновения вновь и вновь, они существуют в текущем моменте,