сумбур сгустился в тот момент, когда скрипнула дверь таверны и оскорбительно узкие стены словно раздвинулись перед сановником в белой мантии.
Паалатон услышал, как грохочут стулья. Звуки удивлённых возгласов раздразнили сознание, и он обернулся. Всепроникающая сила этикета заставила рыцаря вместе с пьяным сбродом подняться на ноги.
Чёрные были магами, точно так же как Белые, но образовывали отдельное от Гильдии магов сословие. Только они умели что-то там высматривать в Круге – олицетворении божества, представляющем собой текучий металл, заключённый в положенную форму.
Так как священники Круга носили белые одежды, а магов, как мы помним, народ называл Белыми, то для разграничения храмовники всегда носили с собой что-нибудь чёрное, например только что вошедший повязал на правом плече чёрный бант.
Получалось, что людей в белом именовали Чёрными. Конечно же, Паалатон ненавидел все виды волшебников, но в Ордене его научили, что Храм тоже ненавидит Белых, поэтому сначала надо использовать святош для уничтожения главного врага, а потом уже… Да и религиозное воспитание давало о себе знать.
Краем глаза гроссмейстер заметил испуганно-удивлённое лицо трактирщика. Последний терялся в догадках: то ли радоваться прибыли, то ли подбивать убытки.
Сначала в руках человека в белом показались три золотых, со звоном упавших на барную стойку, затем он мягким жестом предложил собравшимся выйти.
Трактирщик с проворством, заслуживавшим дополнительной награды, освободил здание от людей, которые и без того не собирались задерживаться (мало ли что придёт в голову Чёрным), и сам ретировался.
Гроссмейстер сел. Почему-то он знал, что ему покидать таверну не нужно. Наоборот даже.
Квинт Аюта, Чёрный священник, избегая попадания в чьи-то испражнения, подошёл к цели и, не спрашивая ни о чём, устроился за столиком смертного.
Если бы несчастный граф знал, кто почтил его визитом… Вновь прибывший считался непосредственным
помощником и правой рукой первосвященника Кумра. Такие люди в рядовой день не появлялись на улицах вообще, а уж тем более не захаживали в таверны.
Этот Чёрный имел репутацию исключительного интригана и казнокрада. Но, несмотря на это, а может быть, и благодаря этому он стал одним из самых значимых волшебников мира Фэнби.
Прославился он организацией округления собственной матушки.
Её кончина вошла в учебники Академии волшебства, ибо была… приятной. Бедняжка была безнадёжно больна, и Аюта принял решение избавить её от мучений. Результат был ошеломляющим: он смог добиться того, чтобы аристократка радовалась приступам боли, которые так мучили других больных, и зависела от неё – не могла дождаться, когда боль начнётся.
Во многом его популярности способствовали авторские проповеди, причём каждый, кто на них побывал, оказывался потом настолько фанатичным поклонником Круга, что Смотрители умолили оратора отложить публичные выступления.
И было отчего: новообращённые фанатики тут же вознамерились конвертировать в истинную веру еретиков, а за неимением таковых занялись