знает.
А главного все-таки он не постиг —
Кто знает – почти не болтает.
Не-шахматы
Ты знаешь, друг мой, как выходят в дамки?
Когда шагают мимо черно-белых.
А в голове рисуют, но без рамки,
Как одолеют правых, свергнут левых
Нет, от политики далек мой легкий стих.
Тебе все короли да кардиналы!
Я видела, как громко ты притих,
Когда слова слетали с губ сих алых.
Ты покраснел, ведь верил, я – тихоня,
Но не возьму назад лишь слова одного.
И коль его ты до сих пор не понял,
Мне жаль и больше, друг мой, ничего.
Судьба
Волна луну качает,
Кораблики кружит,
Туристов привлекает,
Пиратов же – страшит.
И бьет, когда заслужено,
И манит, как вспылит.
И гладит безоружного,
Бравадного – крушит!
Наоборот
Ответ не просто дать,
Когда вопрос не задан.
И так же можно ждать,
Что рай не станет адом.
Когда в душе – лавины
И грозы, и бураны,
А сердца половину
Вдруг испещрили раны,
Возьми свои обиды
И завяжи букетом.
Когда вокруг аиды,
Будь, Геркулес, с «приветом».
Жадность
«Я не хочу делиться с вами садом,
Который мне неделю воздвигали,
Наказан не хочу быть жарким адом,
И не хочу я, Ева, чтоб нас гнали
Взашей как провинившихся котят».
«Помилуйте, Адам, а кто ж хотят?»
«Вам Папа запретил змеи касаться,
Так что же вы, злодейка и плутовка,
Надеялись, что дружба завязаться
Вдруг может между кроликом с морковкой».
«Пошел ты вон, взашей бы гнать тебя,
Не то что с рая, даже и с балкона.
Века я буду кровь пить из тебя,
За то, что улыбаться сможет Мона*,
Она одна, а больше из сестер
Никто на выдумки, похоже, не хитер».
Поэт
Может, я еще мала,
Может, мало я ждала,
Может, много отдала,
Чтобы стать затворницей.
Я чудачкою слыву,
В жизни легонько плыву,
Правдой глотку нагло рву,
Как беспризорница.
Я стихи пишу три дня,
И от них тошнит меня,
Но боюсь я как огня
Пустую строчку.
На меня тетрадка зла,
Мама с папой – у стола,
Слишком долго я жила,
Чтоб быть лишь дочкой.
Музею*
Одолеть свое
Мыслетворчество
Невозможно,
Когда молчишь.
Мне не свойственно
Одиночество.
Так ты, легонький,
Говоришь?
Не приходишь,
А веешь ласково.
Ветру чудится —
Улетишь.
Так