Сколько же надо было денег потратить, чтобы соорудить весь этот искусственный итальянский город? Как же реалистично всё вокруг выглядит.
Прижимаю колени к груди, замерев от красоты своего окружения. Лодка плывёт по фальшивому каналу медленно, аккуратно, лишь слегка раскачивается из стороны в сторону. По мосту проходят люди, завороженно наблюдают за гондолой, проплывающей мимо, фотографируют, сохраняют на плёнках своей памяти. Я впервые за долгое время улыбаюсь, забывая обо всём на свете. Обычно в такие моменты хочется по-настоящему жить. В таких моментах хочется остаться навсегда.
Мы проплываем под мостом. Я гляжу на сооружение над нами, пока лодка движется прямо, и вздыхаю от восторга. Никогда бы не подумала, что нахождение в торговом центре может произвести на меня вот такое впечатление.
– Vogliamo vedere un, piccioncini! – вдруг произносит итальянец, который управляет гондолой.
Я не сразу понимаю, что он обращается к нам. Лишь повернувшись, встречаю его широченную белозубую улыбку размером с Тихий океан.
– Что? – спрашиваю я у Тейта, надеясь, что хотя бы он поймёт суть сказанного.
Парень немного приоткрывает рот. Кажется, он удивлён. И даже смущён. Тейт смущён? Это что-то новенькое.
Меня это настораживает.
– Что такое? – вновь спрашиваю я.
Гондольер продолжает на нас пялиться с улыбкой, и только сейчас понимаю, что лодка не движется. Весло мужчина неподвижно держит в руке. Напрягаюсь сильнее, уже твёрже глядя на Тейта, который наконец отвечает:
– Он говорит, чтобы мы поцеловались, Сахарок.
Глава
84
– Что, прости? – переспрашиваю я так, будто не услышала.
Перевожу взгляд на итальянца вновь и еле борюсь с желанием расчистить его улыбающуюся физиономию. Тейта забавляет ситуация, он держится, чтобы не засмеяться, смотрит на меня с ожиданием.
– Я не знал, что он это потребует, – произносит он, пока на губах не перестаёт сидеть глуповатая ухмылочка, которую так и хочется вырвать.
– Конечно, – со сарказмом выдаю я. – Ты же здесь никогда не был. Хитрожопый ты гон_он.
– Ого, какие мы словечки знаем. Некрасиво так выражаться, Сахарок. – Обводя рукой зал, Тейт добавляет: – Тем более, в этом чудном, пропитанном романтикой месте.
– Заткнись, пока я не сбросила тебя в воду.
– Вновь угрожаешь мне?
Не отвечая своему спутнику, я всем телом поворачиваюсь к гондольеру, натягиваю широкую улыбку на лицо и произношу максимально сладким тоном:
– Прошу вас, сеньор, выпустите меня отсюда… Иначе это весло сейчас окажется у вас в глотке и выйдет из задницы.
Тот продолжает смотреть на меня всё с тем же тупым выражением лица, игнорируя все мои слова. Кажется, английского он не знает.
– Он не выпустит, – кидает Тейт, опрокинув голову вверх, на искусственное небо. – Это итальянская традиция. Проплывая под этим мостом, нужно поцеловаться. Ты же не хочешь оскорблять наших друзей-итальянцев?
Совсем нет времени на выяснение