уставился на него. Его взгляд выражал одновременно и жалость, и веселье, глаза бегали от выпитого спиртного.
– Посмотри на это место. – Голос Себа срывался, ему трудно было дышать от едва сдерживаемого гнева. – Во что ты превратил его всего за несколько часов?
Юэн вихрем пронесся по комнате.
– На что, прости, мне надо здесь смотреть? На что?
Себ хлопнул ладонями по подушкам дивана.
– Неужели ты ничего не видишь?
– Что ты имеешь в виду? Я столько всего вижу! А вот ты действительно вызываешь у меня беспокойство.
Себ с мольбой, призывая какие-нибудь высшие силы помочь ему, посмотрел вверх. Он не мог позволить Юэну втянуть себя еще в одну перепалку, бессмысленную и пустую, победителем в которой Юэн все равно будет считать себя. Это было тем более невозможно в угнетающей атмосфере запахов его немытого тела и нестираной одежды.
– Я хочу, чтобы ты ушел. Сейчас же, – неожиданно для себя Себ взвизгнул, поэтому вся фраза прозвучала глупо.
– Почему, прости?
– Тебя сюда никто не приглашал! А какой беспорядок! Что ты, черт побери, тут натворил! Здесь воняет! Ты уничтожаешь мои книги! Мои вещи! Все, до чего дотрагиваешься! – Обхватив голову руками, Себ причитал: – Боже, боже, боже! Это мой дом. Тебя сюда не звали. Что ты здесь делаешь? Что ты делаешь со мной?
На лице Юэна появилось выражение усталости и пьяного смущения. Он вновь захихикал.
– Это не шутка! – Голос Себа вновь сорвался. – Я знаю, что у тебя очередные неприятности. Но твой злейший враг – ты сам! И это не мои проблемы. Ты должен уйти.
Юэн протянул руку и взял одну из банок, что стояли на ручке кресла. Сделал большой глоток. Наблюдая за этим простым, незамысловатым, беззаботным действием, Себ почувствовал, насколько сильна его ненависть к Юэну, как страстно он желает, чтобы тот был уничтожен. Желает сам уничтожить его.
– Ты не слышал, что я тебе сказал? Проваливай.
– Прости, но куда?
Себ воздел руки к небу.
– Да откуда мне знать? Это меня не касается. Куда угодно, лишь бы подальше отсюда. Туда, откуда ты выполз.
– Нет, – Юэн покачал головой. – Туда я больше не вернусь.
– Домой. К матери, если она еще жива.
– Жива, но нет. Она сделала все, что могла.
История снова повторялась, как будто скользила по петле, сделанной из грязных волос. Собрав в кулак всю свою волю, Себ постарался как можно спокойнее сказать:
– Я не хочу, чтобы ты был здесь. Найди себе где-нибудь комнату.
Как бы со всех сторон обдумывая полученный совет, Юэн сделал еще один большой глоток.
– Нет, это больше не для меня. – Он рассмеялся. – Да и денег у меня не хватит. Эти комнаты – жуткое место, я жил в нескольких. Здесь мне нравится больше.
Себу едва хватило воздуха, чтобы выдавить из себя:
– Не кажется ли тебе абсурдным что-либо из того, что ты говоришь?
– Я не понимаю…
– Ты запросто заявляешься сюда. В мой дом. Прошло двенадцать лет с тех пор, как мы последний раз виделись в Лондоне. Туда, кстати, тебя тоже никто не приглашал.