что в Москве у него была девушка, с которой он виделся несколько месяцев в году. Его девушка не говорила ни по-английски, ни по-испански, и учить иностранные языки не хотела. Поэтому аргентинский парень, пройдя через все круги лингвистического ада, кое-как выучил русский язык, чтобы он хоть мог поговорить со своей девушкой по-человечески. Как они общались до этого, я так и не понял. Он рассказал, что работает в школе учителем английского, любит водить детей на футбол. Не без гордости заявил, что Аргентина – очень футбольная страна.
Он рассказал, что его отец – профессиональный пианист, сейчас ездит по миру с концертами. Сам аргентинец тоже играл на пианино в течение пятнадцати лет, но играть не любил. А отец все равно его заставлял заниматься. Рассказывал про гейские и феминистские движения в Аргентине. Говорит, что геи там позиционируют себя, как очень важные пидоры, и ничего поперек им сказать нельзя. Будут юридические проблемы. А женщины, говорит, – это просто кошмар! Они могут оставить тебя без имущества, даже если вы не расписывались в ЗАГСе, а просто в результате прекращения отношений. Говорит, что много его друзей оказалось на улице, лишь только потому, что однажды немного не туда пристроили своего дружка.
Аргентинец рассказал, как пьяный упал с водопада и об обвалившийся камень, за который он пытался уцепиться, раздробил себе палец в мясо. Продемонстрировал свой почти плоский средний палец. У него было много историй! Он был в большом круизе по Амазонке и говорит, что пока ты на туристическом маршруте – всё прекрасно. Но стоит сделать шаг в сторону – дикие звери, наркоторговцы, насекомые, аборигены – и всё сразу становится под вопросом, в особенности твоя жизнь.
Taher объяснил культурные различия северной части Египта и южной. Север уже почти полностью перенял «европейский» или «западный» стиль жизни и мышления. В погоне за зарабатыванием и потреблением, люди забывают про своих близких, могут не видеться с сестрами и братьями годами. А на юге традиционные семейные ценности еще играют значимую роль в жизни молодых египтян.
Вечером мы (я, Taher и все его гости) пошли в одно из чайно-кальянных уличных кафе, после того, как я им немного попел и поиграл. Гости Taher`а всю дорогу не могли напеться вдоволь: «One day! One day! One daaaaaay»! В кафе к нам присоединились, только что прискакавшие с Абу-Симбела, два вчерашние португальца и один новый бразильский приятель Taher`а. Я как раз вспомнил вслух, как один мой знакомый бразилец в Москве рассказывал, что его подстрелили в Камеруне, и заодно рассказал египетскому бразильцу, что собираюсь в Камеруне искать шаманов Бвити. Бразилец рассказал, что у них в Бразилии есть аналогичная церемонии инициации Бвити – церемония Аяуаска. Работает все по тому же принципу: через глубинные страхи и переживания, вызванные психоактивными веществами и какой-то церемониальной составляющей, человек выходит на контакт с духами. Бразилец рассказал, что он проходил церемонию Аяуаски с примесью католицизма и, говорит, он просто пережил персональный ад.
К нашему разговору подключился один из