не прекращались до рассвета. А утром пассажиры московского поезда были разбужены громким стуком. Вдоль вагонов ходили красноармейцы, стучали прикладами и зычно кричали.
– Все выходим! Поезд дальше не идет! Выходим!
Несмотря на крик, недоумение и недовольство пассажиров, вагоны освободили быстро и перед возмущенной толпой выступил командир в фуражке с красной звездой, который усталым обыденным голосом объяснил, что дороги на Ростов нет, там сейчас германские войска, их поезд реквизирован на нужды Красной Армии, в случае неповиновения или эксцессов расстреливать будут на месте, а так, идите куда хотите и добирайтесь до ваших мест, как угодно.
Здание вокзала было забито людьми, которые чего-то ждали, каких-то несуществующих поездов, неопределенных обещаний, несбыточных надежд. Люди порасторопней, которые надеялись только на свои силы, уже договаривались с крестьянскими подводами, на привокзальной площади, составляли караваны и устремлялись к родным местам на свой страх и риск. Увы, до Кавказа было слишком далеко.
Разошедшиеся по всей станции друзья, собрались, как и договаривались, через час на площади у входа в здание вокзала. Каждый принес свою долю информации.
– С Ростовом ничего не понятно. – начал рассказывать Фома Ревишвили. – То там казаки, то немцы, то красные. Кто там сейчас тоже не ясно. Ясно, только, что туда лучше не соваться, там мы не пройдем. Поезда туда не ходят, а до Ростова почти четыреста семьдесят верст.
– Пятьсот километров. – поправил Зервас.
– А еще мне сказал один, – продолжил Фома. – полтора месяца назад, под Армавиром, большевики остановили поезд, высадили оттуда всех и расстреляли.
– Вранье, не может быть. Кто тебе такие глупости сказал? – возмутились ребята.
– Кто мне это рассказал, сам и был в той поездной бригаде. Говорит, своими глазами видел. Всех мужчин перестреляли, даже совсем молодых, студентов, не пожалели.
То, что рассказал Ревишвили, не было из ряда вон выходящей историей, люди уже привыкли к расстрелам по любому поводу. В борьбе за власть все предпочитали расстрелять десятерых, если подозревали хотя бы одного из них. На выяснения времени не было.
– Составы готовят для отправки красноармейцев на восток, в Саратов. – стал рассказывать Васадзе. – Везут артиллерию и кавалеристов. Видимо у большевиков там проблемы. Поэтому и наш поезд реквизировали.
– В Саратов? – воскликнул Зервас. – То, что нам и надо.
Все переглянулись, не понимая причину радости.
– Саратов стоит на Волге. – стал объяснять Котэ. – Оттуда по реке, на пароходе спускаемся до Астрахани, а оттуда морем до Баку. А от Баку до Тифлиса доберемся без проблем.
– А что? Не плохо. – поддержал его Васадзе. – Обойдем весь Северный Кавказ стороной. Там тоже не спокойно.
– А как мы доберемся до Саратова? Туда же поезда не ходят. – засомневался Ревишвили.
– С красноармейцами поедем. – уверенно сказал Иосава. – Это я устрою.
Ожилаури