уточнила она, хотя уже знала ответ.
– Это совсем другое дело, – ответил он, слишком поздно уловив подвох.
– Хм… почему же другое? Вам было столько же, сколько сейчас Марии, и все же вы были достаточно зрелым, чтобы понять, что будете любить свою подругу детства до конца дней своих.
– Все было совсем не так. Мы с Мисси идеально подходим друг другу. И это важно было сделать после смерти моего отца. Моей матери и Марии требовалось ощущение стабильности, и этот брак – в их интересах.
Настал черед Джины хмуриться. Описание помолвки в его устах резко контрастировало с романтичным вихрем любви, о котором живописала Марии. Зачем делать предложение только потому, что так будет благоразумно и удобно кому-то, ради спокойствия матери и сестры? Не слишком ли далеко он зашел в исполнении сыновнего долга?
– Но вы ведь любите Мисси, не так ли? – Любопытство снедало Джину. Ему ведь в ту пору было всего восемнадцать… О чем только он думал, когда решил довольствоваться «одной-единственной» в столь юном возрасте? А как же игра гормонов? Желание набеситься?
– Конечно же я люблю Мисси. Через две недели она станет моей женой. Мы – друзья, мы понимаем друг друга и хотим от жизни одного и того же.
Ничего из этого даже отдаленно не походило на убедительную причину для помолвки. Но что Джина знала об этом?
– Чего же?
Картер резко, будто защищаясь, дернул плечами. И тут Джина впервые осознала, каким неуверенным в себе он был.
– Товарищеских отношений, доверия, психологической совместимости, детей. Вот так, – монотонно ответил Картер, будто повторял это в сотый раз.
– Ага, Ретт, – отозвалась Джина, хлопая ресницами и жеманно растягивая слова в типично южном диалекте. – Как романтично с вашей стороны составить список факторов идеального брака – Мисси наверняка голову потеряла!
– Мисси знает, что может мне доверять, – раздраженно и рассеянно постановил Святой Картер, явно не привыкший к тому, что его дразнят. – Только это и имеет значение.
– Да неужели? А как же насчет любви, страсти, приключений и… – Джина пыталась подобрать верные слова, – и обещание мультиоргаз-мического секса до конца дней своих?
Его взгляд метнулся к ее декольте, потом снова вспорхнул на ее лицо, и его шея покраснела, а на точеных скулах засиял загар. Картер смущенно отвел глаза и сделал нарочито большой глоток колы. И тут Джина все поняла.
Боже праведный…
Картеру Прайсу было восемнадцать, когда он сделал предложение своей идеально подходящей девушке. И если Мисси была такой же жеманной скромницей, как и ее лучшая подруга Марии, когда только приехала из своей Саванны, – с тонким кольцом верности на руке, означающим непорочность, – то она наверняка заявила, что останется девственницей до первой брачной ночи.
Джина уставилась на длинные загорелые пальцы левой руки Картера, сжимавшие бутылку колы.
И едва не охнула от изумления, заметив узкое серебряное колечко на его мизинце – точно такое же, как у Марии.
О нет, неужели? Этот парень, такой красивый и необычайно