Чтобы у нее были любящий муж, престижная работа, ученая степень, дом – полная чаша… все, чего не было у нее самой. Но вместо этого ее Вика работает рядовым врачом в пригородной больнице. И семьи у нее нет. И живут они, едва сводя концы с концами. Разве такой судьбы она хотела для дочери? Она сама ее выбрала… после того, как стала ходить в эту свою церковь. Галина Борисовна так и не смогла спасти свою дочь.
Да, она пыталась это сделать! Пыталась объяснить Вике, что религия – это удел темных и невежественных рабов, разочаровавшихся в жизни неудачников. Что верить в сверхъестественное – недостойно образованного человека. Как-никак, в свое время в институте Галина Борисовна изучала научный атеизм… Она постоянно твердила дочери об этом в надежде, что та услышит, поймет, одумается. И станет прежней Викой: веселой, общительной, живой. Увы, все ее усилия были напрасны: дочь лишь все больше и больше ожесточалась. Так что уже не скрывала от матери своей ненависти к ней. И тогда Галина Борисовна сдалась. Будь что будет. Пусть Вика живет, как хочет. Пусть ходит в свою церковь, если это доставляет ей радость. А она… ей достаточно только видеть Вику, слышать ее голос. Быть рядом с ней, чтобы она не чувствовала себя одинокой.
И пускай Вика держится с ней, словно с чужой. Галина Борисовна все равно любит ее. И живет этой любовью. Что еще у нее остается, кроме любви?
Братья Маккавеи, учитель их Елеазар и их мать Соломония. Икона XVII в.
…Вера не торопилась домой. Что ей там делать? Мать вполне обойдется и без нее. Она в состоянии дойти до кухни и разогреть себе еду. А грязную посуду Вера вымоет вечером, когда вернется. Однако отчего у нее на сердце так неспокойно? Почему ей все больше кажется: она оставила дома что-то очень важное… Нет, это исключено. Ведь Вера еще с вечера положила в сумочку Псалтирь, платок, кошелек… все, что ей нужно. Так что эта необъяснимая тревога – просто искушение, на которое не стоит обращать внимания.
Чтобы отвлечься, Вера поспешила на церковную кухню. Благо, уборщицы, свечницы и певчие уже приступили к трапезе. А там, закончив Крещение, пришел пообедать и батюшка, отец Алексий. И, поскольку на кухне собрались преимущественно женщины, завел беседу о благочестивых женах былых времен, воспитавших своих детей в святости.
Он вспоминал Анну, которая вымолила у Бога своего сына, Самуила, и затем отдала его на служение в храм. И мужественную Соломонию, убеждавшую своих семерых сыновей не бояться умереть за веру отцов. И святую Еввулу, мать великомученика Пантелеимона. И купчиху Агафью Мошнину, благочестивую родительницу преподобного Серафима Саровского. И преподобную Марию Радонежскую, подарившую Русской земле великого и славного авву Сергия. Упомянул и о праведной Нонне, что своим примером и любовью обратила к вере мужа, и силой молитвы укротила морскую бурю, в которой погибал ее сын – будущий Святитель Григорий Богослов. «…Своими молитвами для своих возлюбленных чад утишила она море, и материнская любовь ее с пределов востока и запада свела вместе покрытых славою сыновей, когда