фонарей с набережной мерцает в зыби вод… Понемногу Зденка поняла тихий говор города, к которому Северин оказался привычнее, чем она, чешская девушка. Ей открылось, что среди потемневших от времени стен, меж башен и дворцов, в этой небывалой холодности, в Северине живет затаённая фантазия, заставляющая вновь и вновь выходить на улицу с чувством, что сегодня его обязательно встретит Судьба».
Пауль Леппин, невольно входя в образ своего героя, вкладывает в его мысли частицы собственных живых воспоминаний. Он пишет:
«В нем зашевелились остатки былых чаяний. По ту сторону реки раскинулась Мала Страна. Он смотрел на неё и Карлов мост, на котором парами, как школьники, стояли скульптуры в длинных церковных одеяниях. Воздух ещё веял Днём Яна Непомуцкого, и тихие воды несли опавшие цветы влтавской акации к ногам святого. С моста не успели убрать деревянные леса со стеклянными лампадками перед статуей мученика: сюда каждый год из деревень приезжали паломники почтить своего покровителя. Северин вспомнил, что в детстве, и он с нетерпением ждал празднования памяти богемского святого. В канун этого события они с отцом шли на набережную, где уже толпился народ. С наступлением темноты зажигались фейерверки, и тонкие ракеты с негромким потрескиванием взмывали в небо. Под мостом проплывали украшенные огнями лодки, вверху перед алтарем святого Непомука молились крестьяне».
«Улица в зимних сумерках» (иллюстрация с картины Я. Шиканедера)
Мечтательные настроения неизменно сопровождают героя произведения П. Леппина и во время других его прогулок по вечерней Праге. Он неизменно стремился к уединению в спокойной обители с целью предаться фантазиям и размышлениям о недавно прожитом дне. Автор, в частности, подчёркивает:
«По пути домой Северин часто заглядывал в открытые двери церкви. С того вечера, в Малой Стране, его тянуло побыть в темноте бокового алтаря, где в нишах застыли статуи с серьёзными лицами, а в красном стекле мерцал неугасимый огонь. Он садился на скамью и замирал на четверть часа. В это время в церковь мало кто заходил, разве что одинокая старушка тенью шаркала по плитам пола. Северин вбирал в себя тишину с жадностью человека, долго прожившего среди шума. В сумраке избранного им укрытия плавным потоком текли мысли, увлекая сердце в загадочный, как в детстве, мир. Словно во сне, перед глазами проплывали видения утра, и в полутьме он смотрел на волны Влтавы и низкие фронтоны Градчан…»
«Улица с дрожкой» (иллюстрация с картины Я. Шиканедера)
Между тем, наступление темноты приближающейся ночи уже приводило Северина в смятение и рождало у него чувство страха. П. Леппин вновь проникает во внутренний мир своего героя и как бы сопереживает вместе с ним тревожную атмосферу современного ему города. Автор честно признаётся:
«Нет, иным взором он прежде обозревал кварталы этого старинного города… Улицы словно спутывались в лабиринты,