у него при этом был ошарашенный и какой-то несчастный. – Не может быть… – он дотронулся ладонью до моей щеки, до волос, потом до персикового платья. – Это ты! Не может быть! О боже!
Он схватил меня в охапку и прижал к груди. Несмотря на свой страх перед отчимом, Филипп уже давно изменился и теперь он не тот запуганный мальчик, который сбежал из семьи, бросив нас с матерью. Годы, проведенные в тренажерном зале, давали о себе знать, хватка у него стала железной.
– Ты меня задушишь! – засмеялась я, стараясь перестать плакать, но слезы все равно текли по щекам.
– Тэс… – Филипп наклонился ко мне и прошептал на самое ухо: – Прости меня, Тэс. Я идиот, я такой идиот…
Я понимала, что еще слово и разревусь, а мне нужно успеть еще очень многое рассказать, если я хочу выжить и не вернуться обратно в Обитель.
– Филипп! – я отпрянула назад, разрывая объятия и растирая слезы. – Послушай меня…
– Нет, это ты послушай! – плечи у брата задрожали, а вид сделался совсем уж жалкий. У меня в груди все содрогнулось. Не помню, когда в последний раз я видела его таким… Сногсшибательный обладатель четвертого резерва магии, широкоплечий рыжеволосый парень с едва заметными веснушками закрыл глаза ладонями и зарыдал. – Я весь год пытался вытащить тебя оттуда! Уже на следующий день после суда я понял, какую ошибку совершил… и мне так жаль, Тэс… Тэс… Я сделал все, что только возможно и даже больше, но стражи не давали мне с тобой увидеться, а всех адвокатов, которых я нанимал, не пропускали на территорию Обители. Такие правила. Я пытался! Тэс… пытался изо всех сил.
Я опустила руки и отступила. Внутри что-то рухнуло, а потом заледенело, покрываясь непробиваемой толстой коркой. Я знаю, что ко мне никто не приходил и никаких адвокатов у меня не было. Об этом говорили все стражи и даже Йонас, глава Обители, в том числе. К тому же я превосходно помню внутренний регламент, пришлось его выучить за прошедший год – любого гражданского адвоката беспрекословно пропускают на территорию Обители. Получается, Филипп врет. Зачем?
– Филипп! – я перебила его, закрывая дверь дома и в последний раз выглядывая на улицу. – Сейчас сюда придут стражи…
Брат побледнел.
– Что? – он занервничал. – Ты что, сбежала из Обители? С ума сошла?!
– Нет! – я пробовала говорить спокойно, но голос все равно дрожал. – Слушай меня и не перебивай! Ясно?
Филипп растерянно кивнул, а я как можно быстрее, проглатывая половину слов, пересказала ему все, что произошло со мной за последние сутки. Он внимательно слушал, то и дело хмурился, задавая осторожные вопросы про Леннера и про то, как он сумел вытащить меня из Обители. Я отвечала, запиналась, желая донести всю суть. Чем больше он будет знать, тем больше у меня шансов, что он поможет.
– А еще… Леннер некромант, вот, – я выдохнула и уставилась на Филиппа в немом вопросе.
Некромантов всегда считали самыми сильными магами, а некромантов с первым резервом… понятно, почему Леннер работает на конгресс, таких, как он, власть стремится держать под контролем и на коротком поводке.