чай. Зеленый. С чабрецом. Для мага с первым резервом создать из ниоткуда фарфоровый чайник, чашки и съедобные лакомства, как для меня сказать слово «мяу». Так же быстро и не растрачивая основной энергии своего резерва.
– Торчим здесь уже четвертый час! Никто не пробовал покопаться в мозгу у этой девки? По-любому, так быстрее выйдет.
Я дернулась, расплескав содержимое кружки на свои колени.
– Конгресс вроде как против того, чтобы калечить своих заключенных. Но я не уверен. Кажется, к Обители это не относится. Леннер говорил про двух девок из приемника. Вот им-то уж точно в голову не полезешь. Они выходят через месяц.
Сжав в ладонях чашку, я бросила быстрый взгляд на двух стражей, расположившихся возле барной стойки. Один облокотился на столешницу и с полным безразличием осматривал гостиную. Второй сидел рядом на стуле, оперевшись локтями на колени, и поигрывал рацией.
– А эта? – страж с рацией зевнул. – Тоже выходит или на пожизненном?
Сделав вид, что их обсуждения меня не касаются, я уронила голову так, чтобы лицо скрылось под волной рыжих волос. В Обители часто приходилось прикидываться глухой, а иногда немой и слепой одновременно. По-другому было не выжить.
– Я слышал, что она завалила верховного. Скорее всего, на пожизненном, конгресс такое не прощает.
– Пф-ф… И че мы тогда возимся? Давно пора ей черепушку вскрыть и вытащить воспоминания. Делов-то на две минуты, зато сколько времени сэкономим.
Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Внизу живота шевельнулся холодок страха. Вмешиваться в память гражданских магов запрещено регламентом конгресса! Понятно? После таких вмешательств у любого крыша съедет. Это как трепанация без наркоза, только с последующим извлечением памяти, а не мозга.
– Леннер не в восторге от этой идеи.
– Кто-то уже предлагал?
– Ага, – страж хохотнул, – все присутствующие. Никто не видит смысла искать какие-то крохи магии в этом сарае, когда можно извлечь память и составить полную картину произошедшего.
– И что Леннер?
– Да ничего. Не захотел брать ответственность за ее жизнь, представляешь? Мало что ли заключенных в Обители? Один из конгресса предложил провести эксгумацию памяти самостоятельно, но Леннер ему тоже отказал.
– Придурок. Теперь торчим здесь из-за него.
– Не говори, – страж с рацией пренебрежительно фыркнул, – ему давно пора валить из нашего города к своим предкам. Конгресс обещал заменить Сойлера на год, а что в итоге? Леннер отлично обосновался на его месте на целых добрых десять лет и сестрицу свою полоумную зачем-то сюда притащил, будто у нас своих баб мало. Слышал, что она отсталая? Некроманты херовы.
Я вздернула голову. Не знаю, что возмутило меня больше. То, каким тоном стражи патруля рассуждают о своем капитане в его отсутствие, или то, что в отличие от Леннера, эти двое болтают ногами на стульях и ни черта не делают, кроме как перемывают всем