трейлерный поселок на пятнадцатом шоссе.
– Куда мы едем? – когда прекратился визг шин, спросила Сван, крепко прижимая Коржика к себе.
– Думаю, найдем какой-нибудь мотель и переночуем там. А утром съезжу в бар и попытаюсь выжать сколько-нибудь денег из Фрэнки. – Мать пожала плечами. – Может, он даст мне полсотни долларов. Может быть.
– Ты собираешься вернуться к дяде Томми?
– Нет, – твердо сказала Дарлин. – С ним покончено. Самый ничтожный человек, какого я когда-либо знала. Клянусь Богом, не понимаю, что я когда-то в нем нашла?
Сван вспомнила: мать говорила то же самое про дядю Рика и дядю Алекса. Она задумалась, пытаясь решить, спросить или нет, а потом сделала глубокий вдох и произнесла:
– А это правда, мама? Что Томми сказал, будто на самом деле ты не знаешь, кто мой отец?
– Не повторяй глупости, – раздраженно ответила Дарлин, сосредоточенно глядя на длинную ленту дороги. – Выбрось эту чушь из головы, юная леди! Я тебе сто раз говорила: твой отец – рок-звезда. У него светлые кудри и голубые, как у тебя, глаза. Голубые глаза ангела, сброшенного на землю. А может ли он играть на гитаре и петь? Может ли птица летать? Бог мой, да! Я не один раз говорила тебе, что, как только он разведется с женой, мы станем вместе жить в Голливуде. Разве это пустяки? Ты и я – в том клубе на бульваре Сансет?
– Да, мам, – равнодушно ответила Сван.
Девочка уже слышала эту историю. Все, чего ей хотелось, – жить на одном месте дольше четырех-пяти месяцев, чтобы можно было завести друзей, не боясь их потерять, и ходить весь год в одну школу. Поскольку друзей у нее не было, энергию и внимание она перенесла на цветы и растения и часами занималась созданием садиков на грубой почве трейлерных стоянок, наемного жилья и дешевых мотелей.
– Давай найдем какую-нибудь музыку, – предложила Дарлин.
Она включила радио, и из динамиков понесся рок-н-ролл. Звуки были такие громкие, что Дарлин не пришлось терзаться из-за лжи, которую она не впервые преподносила дочери. На самом деле она знала только, что отец Сван был высоким симпатичным блондином, у которого посреди акта порвалась резинка. В то время это не имело никакого значения: вечеринка шла вовсю, и в соседней комнате все стояли на ушах, а Дарлин и ее красавчик торчали на смеси ЛСД, «ангельской пыли» и «колес». Это случилось девять лет назад, когда она жила в Лас-Вегасе и работала с карточными шулерами. С тех пор они со Сван кочевали по всему Западу. Дарлин сопровождала мужчин, которые обещали радость хоть на время, или, когда удавалось найти место, нанималась танцовщицей в барах.
Теперь, однако, она не знала, куда ехать. Томми ей надоел, но внушал страх. Он был слишком дурной, слишком подлый. Вполне вероятно, он мог найти их через день-другой, если не убраться подальше. Фрэнки из салуна «Жаркий полдень», где она танцевала, мог дать ей небольшой аванс под следующий чек, но что потом?
«Домой», – подумала она.
Домом была маленькая точка на карте под названием Блейкмен на севере Роулинса в северо-западной части штата Канзас.