роследи за Митяем!» – как интересно… – Я озадачилась, а братец напрягся.
У них с Лизаветой вообще-то идиллические отношения. Сюси-муси и все такое.
Звяк! Звяк!
Мне пришли необходимые пояснения: «Чтоб купил манго» и «А не авокадо, как в прошлый раз».
– А, вот в чем дело: я должна проследить, чтобы ты не взял авокадо вместо манго, – я успокоила брата и велела: – Поворачивай, нам нужно в гипер. Только там сейчас может быть это чертово манго.
Митяй охарактеризовал злосчастное манго совсем уж непечатно, но на ближайшем перекрестке послушно развернулся, и мы поехали в круглосуточный гипермаркет.
Лизкины желания братец чтит даже больше, чем Уголовный кодекс, а это что-то да значит, потому как Митяй у нас участковый.
Лизавета же приходится ему законной супругой, а мне лучшей подругой.
Мы с ней так близки, что даже замуж вышли в один день – по-моему, это доказывает, что настоящая женская дружба существует. Ведь обычно невеста желает быть главной и единственной героиней праздника под названием «свадьба». Жених не в счет, он в традиционном понимании не столько герой, сколько жертва. Гости мужского пола смотрят на него с сочувствием, женского – с завистью или злорадством, и все без исключения думают одно и то же: «Попался!»
Почему-то считается, что узы брака – вожделенный дамский аксессуар, мужчинам они вроде как ни к чему. Хотя наши с Лизкой условно молодые супруги (им обоим уже под сорок) очень, очень хотели на нас жениться.
Митяй перед Лизаветой даже на колено вставал, держа наперевес помолвочное кольцо в лучших рыцарских традициях!
У нас с Андреем все получилось проще и притом оригинальнее: предложение руки и сердца было озвучено мимоходом, чуть ли не на бегу, и, кажется, сделала это я. Не помню точно, я тогда очень нервничала, потому как вместе с мужем получала и сына, а это, согласитесь, обязывает.
Тишке сейчас два года, из них восемь месяцев он жил в Доме ребенка, а три последних – в семье старшего брата Андрея, Максима Соколова, который оформил над мальчиком опекунство.
Это непростая и безрадостная история: Андрей не был женат на матери Тишки, о ребенке узнал, сидя в тюрьме, куда попал по ошибке, и только теперь, сняв незаслуженную судимость и наладив личную жизнь (читай – женившись на приличной женщине – это на мне, ясен пень), может добиться разрешения забрать себе сына. Тогда у нас с Андреем и Тишкой будет полная семья.
А у Лизки с Митяем тоже скоро появится ребенок: моя подруга умудрилась забеременеть в кратчайшие сроки и теперь изводит заботливого мужа капризами. То ей селедку в сахаре подавай, то вот манго среди ночи вынь да положь…
– Манго-манго, манго-манго, а я маленький такой, – озабоченно бормотал Митяй, катясь по проходу в фруктово-овощных рядах и цепко оглядывая дары чужедальней природы.
Я шла следом, умиляясь и хихикая: Митяй не столько маленький, сколько кругленький, и озабоченность в его исполнении выглядит презабавно.
У моего двоюродного братца изумительные голубые глаза, белесые брови и очень светлые пушистые волосы. Посмотришь – одуванчик, а не мужик! Хотя на самом деле Дмитрий Палыч Синеглазов товарищ очень серьезный, надежный и основательный.
– Лясь, глянь, это же оно? – Митяй обернулся ко мне, поморгал вопросительно.
– Угу, молодец, ты не ошибся, это именно манго. – Я помогла брату выбрать спелый фрукт, и мы потопали к кассе, но шли не быстро, потому что по пути Митяй делал остановки, подбирая спелому манго подходящую знойную компанию.
В итоге вышли мы из гипера с тяжелым бугрящимся пакетом, из которого задорно торчал колючий зеленый хвост ананаса. Кроме него и заказанного Лизкой манго были куплены мандарины, апельсины, помело, хурма и личи.
– В названии фрукта «помело» ударение ставится на «е», а не на последнее «о», – сообщила я брату, когда мы уже сели в машину.
Как филолог и журналист, я вижу свою миссию в том, чтобы просвещать темные массы.
– Серьезно? – искренне удивился полномочный представитель темных масс участковый Синеглазов. – А я думал, это то самое помелó, с которым Баба-яга летала в ступе.
– Какая связь? – не поняла я.
– Прямая! Прикинь, таким снарядом с высоты на бреющем полете бабахнуть! Прибьет не хуже бомбы! – объяснил Митяй.
– Логично, – согласилась я. – Но вообще-то помелó – это метла.
– А вот это как раз нелогично, – заспорил братец. – Зачем кому-то в воздухе метла? Какая от нее там польза?
Разговор принимал интересный оборот.
– Возможно, метлой Баба-яга пользовалась не в воздухе, а в момент взлета или посадки? – предположила я. – Для толчка или, наоборот, как тормозом?
Митяй посмотрел на меня уважительно:
– А ты соображаешь, Ляська!
Я расправила плечи. Чуточка похвалы периодически нужна каждому, а уж мне-то, нынче балансирующей на краю бездны уныния, она просто жизненно необходима!
Строго в