штандарт Кангюя и закрепляют к бортам тамги родов из золота на деревянных квадратах, – не знал, что Тихе, богиня счастливого случая, познакомит меня ещё и с вождём сарматским. Даров гостя у меня для Тири нет. Те же, что вёз, поднёс тебе.
– Моих даров для вождя Тири будет достаточно. Племя сарматов равнодушно к богатствам, доставшимся мирным обменом, не видя в торговом обмене особого повода для гордости. Твой визит к Тири будет весомым знаком уважения и для будущих поколений. Певцы сарматов воспоют могущественную Тири. А племя приравняет приём визита царя Бактрии к подвигам при сражении. Ты упрочишь власть вождя среди союзных племён. Разве это не достойный подарок?
Евкратид понимающе кивает головой. Кушан считает долгом поведать подробности жизни вождя.
– Понимаешь, друг мой Евкратид, Тири избрали в вождя, когда ей исполнилось едва шестнадцать. На то избрание было несколько причин. Первая – по знатности её легендарного рода. Последнего мужчину из рода Тири, грудного ребёнка, хоронили с клеймом-тавром для лошадей, а это означало для рода пресечение наследства по мужской линии. Вторая – по врождённой силе отца и унаследованной от матери красоты. Третья, самая значимая – по отсутствию серьёзных претендентов-мужчин от других родов. И эта третья причина намечала почти неминуемый раскол во мнениях, а за ним и междоусобную войну за власть между родами. Несмотря на юный возраст при избрании, вождь Тири не только выжила, но решительно пресекла усобицу и хитростью примирила соперничавшие роды. При вожде сарматы живут удивительно дружно. Конечно же, после избрания Тири вождём ей вернули захороненное родовое тавро для лошадей, и дети её мужского пола будут признаны продолжателями рода, как если бы она была мужчиной.
– Но как шестнадцатилетняя девушка, хотел сказать, вождь, смогла управиться с задиристым мужским воинством, расколотым по фратриям-родам, а ещё и во брожении смуты соперничества за власть? В чём хитрость? – Евкратид задет за живое. В тоне вопроса явственно сквозит зависть.
– Вожди до Тири, её отец и ранее дед, а до него и три поколения вождей, правили единолично-самовластно. Вышло же так долго-династийно по войнам. В храбрости и везении предкам Тири не было равных. Сарматы говорили про предков Тири, стали те слова поговоркой средь них: «Любимы они богами, последуем за ними, и нас боги возлюбят». Опирались вожди на лично им преданных.
Юная Тири порушила привычку предков, по избранию в тот же день, никем не принуждаемая, волей своей восстановила совет старейшин. К старейшинам вернула общий совет племени. Вождь при советах словно бы беспристрастный судья. А судья тот не имеет заранее вынесенного суждения. Тири привлекла к себе даже сомневавшихся в ней. Обхождение у неё вежливо-твёрдое, с людьми своими честна, никого не пытается подкупить лживыми обещаниями. Потому сомневавшиеся и стали её верными сторонниками.
Жребий случая в племени Тири и племенах, союзных ей, запрещён