что намерения Уилли всегда были искренними.
– Не знаю, что и сказать, Уилли… – тихо произнёс Том, подходя к столу, за которым уже все расселись.
– Ты можешь просто сказать спасибо, братец. – Улыбнулся тот в ответ.
– Спасибо…
Томас был очень благодарен брату. И дело было не в книге. Уилли никогда не упрекал и насмехался над младшим братом за его стремление открыть свою маленькую пекарню, готовить свежий хлеб и вести спокойную, размеренную жизнь обычного повара, булочника, а не многоуважаемого адвоката или бизнесмена. Поборов в себе порыв кинуться и обнять старшего брата, Томас занял своё место.
Беседа уже текла рекой, на стол были принесены горячие блюда, от которых клубился пар вперемешку с упоительными ароматами. Уилли подмигнул брату, сидящему напротив, и как раз делал глоток виски, как в столовую из подвала вернулась Роуз с бутылкой шампанского. Уилли поперхнулся и стал неистово кашлять, похлопывая себя по груди. Все всполошились, особенно миссис Мельбурн, укоризненно приговаривая:
– Чуть не захлебнулся этим виски!
Но братья были единственными в комнате, кто понял, что Уилли чуть не захлебнулся далеко не виски.
2010
Двое мужчин смотрели и молчали.
Как же изменились их лица за столько лет. Оба теперь покрыты морщинами, уравнивая разницу, которую люди замечали в них раньше. Возраст, время, расстояние уравняли всё.
Очередь, скопившаяся за спиной гостя, уже начинала немного волноваться из-за такой задержки, поэтому Генри быстро взял дело в свои руки, обслужил клиентов, продал два круассана, капучино и кусочек пирога с абрикосами, пока дедушка отводил своего знакомого к дальнему столику в углу, чтобы можно было спокойно поговорить.
Кафе незаметно опустело, когда Генри подошёл к их столику.
– Генри, мальчик мой, – хрипло проговорил дедушка, не сводя взгляда со своего гостя, – повесь табличку на дверь, что мы закрыты.
Генри изумлённо на него взглянул, ведь они никогда не закрывались просто так, ни на выходные, ни даже когда практически некому было работать.
– Сегодня, пожалуй, мы закроемся пораньше, – загадочно произнёс дедушка и наконец тепло улыбнулся, расставляя всё на свои места, – ко мне вернулся мой брат.
1961
Присутствие Роуз ощущалось в каждой клеточке дома Мельбурнов, в каждой мысли Тома. Всё осталось по-прежнему, но в то же время изменилось, стало светлее и ярче. Дом сиял, и всё семейство вместе с ним.
Она стала каким-то чудом, рядом с которым расцветало всё. Или Томасу просто так казалось.
Первые недели он наблюдал за ней, когда они оказывались в одной комнате, следил за тем, что она делает и как разговаривает с обитателями дома. Миссис Мельбурн была просто без ума от очаровательной юной девушки, так кстати появившейся у них в особняке. Она была чистоплотнее предыдущей горничной, исполнительнее и прилежнее. Роуз как будто угадывала настроение и желания окружающих, чем просто покорила мать Томаса.
Отец, казалось, тоже остался доволен