чувственность. Оргазмы взрывались ежесекундно, как хлопушки на Новый год.
«Он меня…» – изумленно думала Даша и кусала спинку кресла, чтобы не закричать.
«А потом Филипп…» – и снова обивка гасит стон.
«Я дрянь, он сволочь, как же мне это нравится…»
Он застонал, потом выскользнул из нее, потянулся за салфеткой.
– Надо поставить здесь душевую кабину, – облизнув губы, хрипло сказала Даша. – Ну, и что все это значит. Инцест?
Иван Никитович недоуменно пожал плечами.
– Я бы попросил прощения. Но ты так хотела, я чувствовал, – пробормотал он. – Да, Филипп… Непорядочно, ужасно. Я не знаю, что на меня нашло. Я не контролировал себя совершенно. Ты инопланетянка. Вот ты кто. Я думаю, нам лучше не встречаться. И еще…
Даша слушала Ивана и мысленно усмехалась. Ага, дурочку нашел. Пара тысяч за развод, однокомнатная квартирка. Да есть у нее такая клетушка. Неудобно в ней вдвоем с ребенком. Продать – вариант из серии «дешево и сердито». Деньги имеют обыкновение заканчиваться. Иван Никитович – человек состоятельный. Или пусть раскошеливается на очень кругленькую сумму, или…
– Я скажу Филиппу, что вы меня изнасиловали, – спокойно заявила Даша и подтянула рукав блузки. – Вот, видите, и пальцы ваши. Синяки остались. Вы меня сжимали, как сумасшедший. И секретарши нет. Заманили и изнасиловали!
– Ах ты, сучка, – застонал Иван Никитович. – Что же ты со мной делаешь, а?..
Его брюки опять бугрились. И Даша потянулась к «молнии». Ей очень хотелось увидеть, как выглядит лицо Ивана, когда он кончает…
Паутина страсти, лжи, денег, любви, изматывающего секса, звенящих истерик держала их крепко, не отпускала, не ослабляла хватку.
Даша боялась, что Ваня все расскажет Филиппу. Что проговорится сосед, который видел, как тяжело дышали, выходя из лифта, свекор и невестка. Они и правда тогда не сдержались, не смогли дойти до квартиры… Страхов было так много, что иногда Даше казалось: смерть Вани – лучший вариант. Все деньги и имущество отойдут Филиппу. А она наконец сможет жить спокойно.
…«Нет, краситься не буду, – решила Даша и отошла от зеркала. – Пусть лицо отдохнет от косметики».
Зазвонил сотовый телефон, высвечивая в окошке фотографию супруга.
Вздохнув, Даша ответила на звонок и сразу же заругалась:
– Ты опять все перепутал! Тебе надо заказать венки и цветы! А место на кладбище пробьет Семирский. Он депутат, и вообще. Ну сто раз же тебе объясняла, неужели было так сложно запомнить!
Она закончила отчитывать мужа и снова вздохнула. Это счастье, что у Ивана Никитовича есть такие друзья, как супруги Семирские. Они помогут решить все эти вопросы, связанные с проводами свекра в последний путь. Иначе можно было бы рехнуться. Филипп – сама беспомощность…
Плохо без сигареты. Нет, плохо – не то слово. Без сигареты все не так. Без нее не живется. Не думается. Нет, опять не подходит. Думается. Но лишь в одном направлении: фиксации степени страданий.
«Уж