заклинания в высшей степени волшебны, – сказали друзья. – Просто нужно проявить усердие, чтобы овладеть ими в совершенстве. Учитель сам говорит, что не сможет дать нам больше. Вне всяких сомнений, он передал все, что мог. Вряд ли он покажет тебе что-то еще!
Поблагодарив учителя и попрощавшись с ним, друзья уехали. Я облачился в платье, подаренное ламой, и полдня сопровождал их в пути. Под вечер мы пожелали друг другу доброго здоровья, и юноши отправились на родину.
Возвращаясь к Повелителю Грозных, я набрал полный подол помета лошади, осла, коровы и собаки. Выкопав яму на плодородном поле ламы, я зарыл все это там.
Сам чародей стоял на веранде своего дома и наблюдал за мной. Окружавшим его монахам он сказал:
– Из множества людей, посещавших меня, не было и никогда не будет столь любящего, как тот парень, что идет сейчас сюда. Своим возвращением он доказал это. Год назад, показавшись здесь впервые, он упомянул о том, что люди в его деревне не могут спокойно смотреть на чужое счастье. Мила пришел учиться колдовству и поднес мне в дар тело, речь и ум. Какое упорство! Если его слова правдивы, будет жаль не поделиться с ним тайнами черной магии.
Кто-то из свиты пересказал мне слова ламы. «Наконец-то все решилось! – подумал я радостно. – Я овладею подлинными секретами чародейства!»
Когда я явился к учителю, тот осведомился:
– Добрая Весть, почему ты не отправился домой?
Я вернул одежду, полученную от него в подарок, склонился к его ногам и произнес:
– Драгоценный Лама, нас трое – мать, сестра и я сам. Мои дядя, тетя и несколько соседей из деревни стали нашими врагами. Они довели нас до нищеты, и у меня не было сил, чтобы защитить себя и родных. И тогда мать отправила меня учиться магии. Если я вернусь домой ни с чем, она покончит с собой прямо у меня на глазах. Я остался, чтобы уберечь ее от гибели. И поэтому я прошу у тебя истинных поучений.
Сказав это, я зарыдал. Лама ответил:
– Каким образом жители деревни причинили вам вред?
Всхлипывая, я рассказал, как умер мой отец Мила Знамя Мудрости и как после его смерти дядя и тетя обрекли нас на крайнюю нужду. Из глаз чародея тоже одна за другой потекли слезы. Он вздохнул:
– До чего же печальная история! Магии, которую я практикую, будет достаточно, однако нам не следует торопиться. На западе, в трех округах Нгари, за те же самые заклинания мне предлагали россыпи золота и бирюзы; на востоке, в трех горных районах Кхама, давали бесчисленные мешки чая и шелка; в Центральном Тибете, в четырех долинах У и Цанга, сулили сотни и тысячи тюков шерстяной ткани; а на юге, в Джаюле, Дагпо и Конгпо, обещали стада лошадей, яков и овец. Но лишь ты один преподнес свое тело, речь и ум. Я проверю, правду ли ты поведал мне.
В то время у ламы жил один монах, который был быстрее лошади и выносливее слона. Повелитель Грозных отправил его в нашу деревню, наказав разузнать про мою семью. Вскоре тот вернулся и доложил:
– Драгоценный учитель, Добрая Весть сказал правду. Он очень нуждается в колдовских