стоит трудов!
Вот этот сервиз – чтобы слушать восторги,
В которых растерянность с завистью свиты.
Вот чешская мебель из военторга —
Отлично рисует на лицах убитость!
А это жена. Дефицитного свойства!
Куда эффективней ковров всех и ваз:
Как радостно видеть дрожь, беспокойство,
Когда её в гости привозишь для глаз!..
Полною чашей квартира искрилась —
Тем, что копилось по каплям, по крохам…
Крохами, каплями жизнь растворилась
Данью восторгам, фальшивым вздохам…
6 сентября 1980 г.
МАРАФОН
У Петровых вечер целый
Гробовой висит покой:
У Петровых – «черно-белый»,
Иванов купил – «цветной»!
Вся семья в тоске, в печали —
Ищет,
думает народ!..
«Есть!..» – Все разом закричали —
Не семья – водоворот!
У Петровых целый вечер
Вся семья в объятьях мук:
Всех Петровых врач, вишь, лечит.
Сидорова – доктора наук.
Всё семейство ищет выход,
Сотрясая сеть знакомств.
Наконец-то: доктор Дыхов
Связан
выгодой
тишком…
У Петровых вечер целый…
Кузнецов достал сервиз!
Есть сервиз!
И снова дело —
Иванов добился виз…
И Петров.
Но снова этот,
За стеной, ловкач, урвал
Две подписки на поэтов…
Стой! Петров, к чему запал?
Что за этим, за реваншем?
Что за смысл в делах таких?
Отвечал Петров: «Знай наших!
Мы ведь тож не простаки!».
Так и прожил для соседа,
Для других – не для себя…
Но того, чудак, не ведал
Жизнь свою,
свою! губя…
6 сентября 1980 г.
ЧЕРНОВИК
Тропинки строк
слагались в тракт стиха.
Лишь комья многоточий отлетали…
И белая пустыня —
мертва, тиха —
Покорно таяла и исчезала…
По тракту полосатому бежала
Моя душа…
Через помарки и пробелов ямы…
И ручка, с высунутым жалом,
Тянула вниз её упрямо…
Что ж там, в конце? Какое слово
Мой путь в пустыне завершит?
И будет ли тот путь основой
Для мыслей чьих-то,
мыслей новых
Иль будет без труда забыт?!..
30 октября 1981 г.
ВЗАИМНОСТЬ
Даниилу Гранину
Другие засоряли реки, вырубали лес.
Другие били птиц, зверьё, ловили рыбку.
Другие думали: «Наш мир – неистощимый Крез…»
Другие озабоченно бубнили про ошибки,
Когда Природа отвечала им