месте нет ограничений. Сюда приводят лишний груз, если ты понимаешь, о чём я…
– Прости? – поперхнувшись от его слов, переспрашиваю.
– То есть тех, от кого хотят избавиться. Бывших парней, партнёров или любовников для того, чтобы все могли найти себе развлечения и забыть друг о друге безболезненно. Лишний груз, – нахально поясняет он.
– Выходит, так ты меня видишь, – шиплю я.
– О-о-о, совсем наоборот. Это ты меня так видишь. Ведь именно ты решила уйти от меня, Белоснежка, я лишь пытаюсь отпустить тебя. Условия поняла?
– Прекрасно запомнила, – зло цежу.
– Дам тебе фору в десять секунд, а затем буду наблюдать. Задержишься здесь, я тебя поймаю. Сможешь добраться до выхода – отойду в сторону.
– Клянёшься?
– Клянусь.
– Тогда приступим. Я хочу скорее сбросить лишний груз, – буквально выплёвываю слова. Надеюсь, ему так же противно, как было мне, когда я узнала о его похождениях.
Лазарро грубо разворачивает меня и медленно стягивает с глаз повязку. Неожиданно свет словно ослепляет меня. Несколько раз моргаю и охаю, с ужасом смотря на сотню зеркал, расположенных вокруг нас.
– Какого чёрта? – шепчу, оглядываясь по сторонам. Это зеркальный лабиринт.
– Одно из развлечений. И я не удерживаю тебя. Вперёд, Белоснежка, гномы заждались. – Лазарро хлопает меня по ягодице, и я с вызовом смотрю на него.
– Уже попалась. Ты обернулась. Назад. Ко мне, – самодовольно ухмыляется.
– Игра ещё не началась. Считай и увидишь, как сильно я тебя презираю, неуравновешенный мудак, – цежу я.
– Ты сегодня крайне красноречива, а мне это так нравится. Раз, – выдыхает он.
Отворачиваюсь и иду вперёд, как сразу же натыкаюсь на зеркало. За спиной раздаётся смех.
– Два.
Чертыхаясь про себя, быстро иду вбок и вожу ладонями по зеркалам, ища выход. Везде отражается Лазарро, наблюдающий за мной с ехидством. Терпеть его не могу.
– Четыре.
Хватаюсь за край зеркала и юркаю в коридор. Быстро иду по нему.
– Шесть.
Снова натыкаюсь на зеркало.
– Девять.
Мой пульс подскакивает, и я срываюсь вместе с ним на бег. Нельзя оборачиваться.
– Моя Белоснежка, ты ещё здесь?
Вскрикиваю, когда Лазарро появляется в отражении. Несусь вдоль зеркал, постоянно сворачивая в разные стороны, слыша звук его размеренных шагов.
– Ты обещал не мешать! – выкрикиваю, прижимаясь к зеркальной стене.
– Ошибаешься, никогда не обещал такого. Наоборот, я буду тебе мешать.
Мне кажется его голос везде.
– Это нечестно! – возмущаясь, иду дальше.
– А мир, вообще, дерьмо, Белоснежка. Он одна огромная тюремная камера.
Хочется обернуться, но я упрямо двигаюсь дальше, натыкаясь снова и снова на зеркала. Моё собственное отражение уже вызывает