зовут Хулио Морель.
– Я рада, что познакомилась с тобой, – с почтением произнесла Алетея Долорес. – Буду помнить о тебе, Хулио Морель.
– Спаси Вас Бог, добрая сеньорита, – сказал старик на прощанье и низко поклонился.
Глава XI
В середине июля вдруг резко похолодало. С гор подули сильные ветры. Небо затянулось пеленой низких серых туч, через которые не мог пробиться солнечный свет.
Оглядываясь на оставшиеся внизу притихшие деревни, граф де Ла Роса тронул коня. Через минуту он поравнялся с ожидавшим его Рафаэлем Эрнесто и озабоченно сказал:
– На моей памяти такого в июле не было. Если станет ещё холоднее и пойдут дожди, наш урожай пропадёт.
– Но ведь только середина лета! – возразил Рафаэль Эрнесто. – Я уверен, что через несколько дней вернётся прежняя жара и, не знаю, как ты, а я буду жалеть об этом прохладном ветерке, – говоря так, юноша надвинул на глаза широкополую шляпу и плотнее завернулся в плащ.
– Зачем ты только вытащил меня на прогулку по такой погоде? – проворчал дон Эрнесто.
– Мне стыдно было оставаться дома, тогда как Лета уехала уже час назад.
– Твоя сестра – удивительный человек. Я хочу посоветовать тебе, сын, делать то же самое, что и она. Неплохо иногда побеседовать с крестьянами или хотя бы показаться в деревнях.
– Отец! – воскликнул Рафаэль Эрнесто. – Тебе мало, что девушки замка страдают по мне? Хочешь, чтобы молодые особы из всех наших деревень однажды взяли бы замок приступом и разорвали меня на мелкие кусочки, чтобы несравненный Рафаэль Эрнесто достался всем сразу?
Граф расхохотался.
– Нет уж, – как ни в чём не бывало, продолжал Рафаэль Эрнесто. – С меня довольно рассказов Леты… Боже, она запоминает имена всех, с кем разговаривает! Это невероятно! Её зовут на каждую свадьбу и крестины. Скоро все маленькие жители ста пятидесяти деревень станут называть мою сестру мамой. У неё уже несметное число крестников!.. Кстати, благодаря Лете я знаю наименования многих наших деревень. Ну вот, например, Ла Сигуэнья, Ла Риса, Ла Маньяна, Ла Наранха, Ла Мансана15… Правильно?
Граф с улыбкой кивнул и с интересом посмотрел на тонкий профиль сына, ожидая, что он скажет дальше.
– Да, вот ещё: Ла Бака, Ла Овеха, Ла Кабра, Ла Гальина16… – сыпал названиями Рафаэль Эрнесто. – И знаешь, отец, к какому выводу я пришёл: поместье Ла Роса —отменное крошево из овощей, фруктов, ягод и грибов, к тому же ещё хлев, заполненный до отказа быками, баранами, коровами, овцами, свиньями, кошками, собаками, блохами, всё это вместе с конюшней и птичником в придачу.
Граф долго хохотал, вытирая ладонями выкатывающиеся из глаз слезинки.
– Спасибо, – как только он успокоился, сказал Рафаэль Эрнесто. – У тебя хорошая реакция на мои слова. Не то, что у Леты. Она только фыркает и посылает меня ко всем чертям, а сама идёт к бабушке Хулии, с которой теперь без конца шепчется, как недавно шепталась с padre Алонсо.
– Ты-то