людям. Главным и наиболее популярным местечком для меня стала небольшая кондитерская, в которой готовили великолепные и благоухающие кнедлики.
– Что это за чудо кулинарии?
– О, это безумно вкусно. Они делаются из теста или картофеля. Могут быть с какой-либо начинкой или без неё. Формируются в шарики или батон. Посыпаются сахарной пудрой, кунжутом, маком или даже изюмом. Кнедлики формы больших шаров с начинкой являются полноценным блюдом. Могут быть сладкими или нет, всё зависит от пожелания клиента. Сахарный кнедлик восхитителен, а картофельный с рубиновым пивом завода Гамбринус вообще не подлежит описанию! Как нельзя представить себе парижанина без утреннего багета, так же не бывает ни одной пражской улочки без кондитерской с кнедликами. А в роще Петржина они были особенно бесподобны.
– Вы выбрали напиток?
– Да, что-нибудь покрепче.
Клиент улыбнулся во всю луноподобную физиономию и прищурился, оценивая мою внимательность. Его выражение лица напоминало описание вида чиновников из гоголевской пьесы «Ревизор» при обхаживании их Хлестаковым. Проходят десятилетия и века, а российский управленец не изменился.
– Вы знаете, а у чехов всё связано с едой. Самый известный композитор и родоначальник местной классической музыки – Бедржих Сметана. Зал его имени в Общественном доме ежегодно встречает президента Республики циклом «Моя Родина», которым открывается музыкальный фестиваль «Пражская весна».
– Ваш гирос и пицца, чекушка и рюмка. Быть может, сока?
– Конечно, яблочного. Обещал не декламировать экскурсионных штампов, но как-то вспомнилось… – посетитель откусил большую часть лепёшки, заедая жирную свинину из гироса. – В целом чехи, хоть и находились под влиянием Австро-Венгерской дисциплины, схожи с нами по славянской неорганизованности. Забыть, потерять, пропустить мимо ушей – вполне свойственно им. Каждый вечер нам предоставлялась возможность посидеть в одном из ресторанов Золотой улочки. Постройки средневекового оборонительного вала заложили архитектурную основу для маленькой, живописной «улочки алхимиков». На ней чеканили по золоту, но и работали фальшивомонетчики. Позже здесь написал рассказы «Деревенский врач» Франц Кафка. Маленькая книжная лавка, плотно примыкающая к нашему ресторану, и надпись на стене «Здесь жил Франц Кафка» появилась значительно позже его международного признания. Просто забыли.
– Тот ресторан разительно отличается от нашего кафе? – спросил я с целью дать шанс на передышку в монологе гостя.
– Без обид, но небо и земля. Ты не видел той жареной утки с пивом «Жатецкий гусь», которую подал нам систематически нетрезвый, но остроумный кельнер. Только гарнир к утке можно было назвать самостоятельным блюдом. Свежая квашеная капуста, маринованные огурцы, варёный картофель, гренки с чесноком, тонко нарезанное сало и фасолевая паста радовали глаз ценителя европейской кулинарии. В тот день ресторан поставил