парень. На вид лет двадцать или немного больше. Лежал навзничь, раскинув руки и глядя мертвыми глазами в синее небо.
«Он же был в очках», – вспомнил я и огляделся вокруг.
Нашел быстро. Изломанная оправа с одним стеклом лежала в метре от его головы. Снял с мертвеца планшет, затем лакированную коробку маузера. Неожиданно за моей спиной раздался выстрел. Не оборачиваясь на барона, направился к стонущему человеку. Это оказался один из чекистов. Пуля попала ему в бок. Вся левая часть его галифе потемнела от крови. Скосив на меня мутные от боли глаза, он тихо спросил:
– Зачем, товарищ?
На этот вопрос его, без сомнения, подвигла красная звездочка на моей фуражке.
– Я тебе не товарищ.
– Тогда не мучай, сволочь. Стреляй сразу.
Я нажал на спусковой крючок. Повернулся. Барон, сидя на корточках, о чем-то негромко говорил со вторым раненым. Только собрался подойти к нему, как заметил краем глаза еле заметное движение. Резко развернулся, готовый стрелять. В нескольких метрах от меня лежал ничком русоволосый парень. Было видно, что это еще совсем молодой бандит. Мне одного взгляда хватило, чтобы понять, что это не мертвец: тело не обмякло, а наоборот, было напряжено.
– Или ты встаешь, парень, или я тебе сейчас башку прострелю. Выбирай.
Молодой бандит промедлил несколько секунд, после чего приподнялся и встал на колени. Руки сложил перед собой, словно собрался молиться, а в глазах слезы стоят. Ему было сейчас очень страшно.
– Дяденька, Христом Богом прошу, не стреляй. Христом Богом прошу, не убивай! – зачастил он срывающимся голосом.
В какой-то момент лицо мальчишки скривилось, он уже был готов заплакать навзрыд.
«Сколько ему? Шестнадцать? Семнадцать?»
– Вставай, – я качнул стволом револьвера. – Кто? Что? Откуда?
– Я… Я тутошний. С Андреевки. Сенька Мельник.
Неожиданно раздался вопль боли. Мальчишка дернулся и резко повернул голову в сторону фон Клюге, который сейчас вел допрос раненого бандита, подкрепляя свои вопросы прикладами винтовки. С трудом отведя взгляд на дергающееся в спазмах боли тело своего односельчанина или земляка, Сенька бросил умоляющий взгляд на меня, но сразу опустил голову.
– Чего замолчал? Продолжай.
– А чаво говорить? – вытаращил на меня испуганные глаза паренек.
– Нам нужны сведения об этой местности. Где красные, где бандиты. Какие деревни рядом. Станции, города. Это понятно?
– Да, дяденька. Скажу! Только я наше село знаю. Еще деревни есть и станция недалече.
– На станции кто? Красные? Бандиты?
– Не, дяденька. Гетманцы. А в Андреевке и двух деревнях – крестьянская власть.
– Атамана Бережного? – поинтересовался я.
– Антошка Бережной просто бандит, а наш атаман Грушницкий, он народом избранный. За людей радеет, за волю народную, – он посмотрел на меня и почему-то решил объяснить свои слова: – Так мой батя говорит.
Из